Муж и жена - одна сатана

— Почему она у кого-то появляется, а у кого-то нет? Почему она не появилась у меня? Я никогда не смогу использовать магию, да? — Оден опустил голову. Как бы мама и папа не относились, чтобы не говорили, Оден был умным ребенком. И нередко слушал перешептывания слуг, смешки аристократов, а потому игнорировать не мог.

Бертс дожевал яблоко и внимательно посмотрел на племянника. Он не хотел дарить ему ложную надежду, но и врать не собирался:

— Не знаю. Никто не знает, почему у кого-то магия появляется, а у кого-то нет. Почему она не появилась у тебя — не могу сказать. Как не могу сказать и то, что она никогда у тебя не появится. Твои родители не знают, но были у нас в роду парочка магов, которые получили свой дар очень поздно.

— Да? И кто же это? Расскажи про них! — взмолился Оден. — Правда, не думаю, что они стали сильны. Учитель рассказывал, что чем сильнее маг, тем быстрее пробуждается талант.

— Или тем глубже внутри дар. Но моя магия проснулась лишь к семнадцати годам. Конечно, я навряд ли посоперничаю с первыми королевскими магами, но слабым магом меня ведь не назовешь? — спросил дядя Бертс.

— Конечно! Ты самый крутой маг в королевстве. Но... только после папы, — смущенно добавил Оден. Как бы он не восхищался дядей, но отец всегда был на первом месте.

Дядя Бертс расхохотался, но все спросил:

— Какая у тебя хорошая иерархия. А как же королевские маги, а?

— Ну, после вас с папой, — сказал Оден, про себя недоумевая, какими недогадливыми бывают взрослые. Но своим ответом, кажется, рассмешил своего дядю еще больше.

— Хорошо, а после королевских магов кто идет?

— Лили, конечно же! — Оден ни капли не сомневался в собственноручно созданной классификации.

— Лили, да... — лицо дяди Бертса стало очень задумчивым и почти что мечтательным.

— Дядя Бертс, а тебе нравится Лили? — спросил Оден. Хотя зачем спрашивал, ведь и так знал ответ. Дядя всегда очень хорошо относился к Лили, ругал племянника, когда тот доставлял ей хлопот, да и просто всегда старался увидеть ее, когда приезжал навестить родственников.

— Хех.

— Это хорошо, что она тебе нравится. Потому что ты тоже нравишься ей. Мама тоже всегда так сильно краснеет, когда рядом с папой. А папа маме точно очень нравится, — с невозмутимостью ребенка заявил Оден. — Только я не пойму...

— Что не поймешь, а? Прохиндей. — Дядя Бертс потрепал Одена по темным волосам, за что тут же получил ладошкой по руке.

— Почему ты за ней не ухаживаешь, как мужчина должен ухаживать за женщиной.

— Видишь ли... Тут все сложно. Понимаешь, когда мужчина и женщина из разных социальных слоев... Это не одобряется обществом. И родственниками тоже.

— Вот как. Но это очень странно, дядя Бертс. Ты ведь всегда говорил, что не любишь высшее общество. Да и твои родственники истинные снобы, потому ты никогда не будешь к ним прислушиваться. Так почему в таком важном вопросе, как выбор своей женщины, ты будешь полагаться на мнение тех, кто тебе безразличен и кого ты не любишь?

Бертс аж застыл на месте. Похлопал себя по бокам, а потом рассмеялся.

— В устах ребенка истина. Ты прав, Оден, ты так чертовски прав! Я обязательно исправлюсь. Спасибо!

— Вот и отлично! А еще я знаю, что Лили очень любит камни синего цвета. Как думаешь, сапфир подойдет? — спросил Оден. — И ты покупай кольцо с сапфиром побыстрее. Иначе я вырасту и подарю его Лили первым.

— Ах ты маленький дамский угодник! — заворчал дядя Бертс. — И настоящий ловелас! Кто там говорил, что больше всех любит свою маму и женится на ней, а?

— Дядя Бертс, ну что ты как маленький? Маму любит папа, я не могу на ней жениться!

— Хочешь сказать, что я Лили не люблю?

— Может, и любишь. Но ты на ней пока не женат, так что у меня есть все шансы. — Оден хитро прищурился, рассматривая своего ошеломленного дядю. А вот будет знать, как слишком много времени тратить на глупые размышления. Лили очень хорошая! Она всегда заботилась об Одене, потому сейчас настало время Одена позаботиться о ней. Пусть и немного нестандартным образом.

Глава 37

— У тебя отлично поставлен удар, Оден. И скорость впечатляющая. Хоть ты и ребенок, но уже сейчас сильнее многих солдат, — похвалил отец, пряча меч в ножны. Они уже давно сражались настоящими мечами, забыв о тренировочных.

— Тем не менее, я все еще слабее самого захудалого мага.

Оден хмурился. Он вообще слишком часто стал хмуриться с того момента, как проиграл бой деревенскому парнишке — начинающему магу. А ведь поговаривали, что у этого мага даже какого-то особенного таланта нет. Так, середнячок. Так что, получается, сколь талантливым бы Оден не стал во владении мечом, ему никогда не сравниться с магом средней руки?

За полмесяца веселый и смеющийся ребенок превратился в вечно хмурого и настороженного. Оден загонял себя на тренировках, взялся за исследовательскую деятельность, но не мог заполнить этим образовавшуюся пустоту.