Муж и жена - одна сатана

Теперь Оден все понял. И впервые за всю свою сознательную жизнь он решил не волноваться о том, что магии у него никогда не будет. Вот только словно почувствовав что-то, эта магия проснулась буквально пару месяцев после такого важного для Одена разговора. Но вот только никого это, казалось бы, долгожданное событие не обрадовало.

***

— Пап, пап, посмотри, я собрал скелет птички! Она не летает, но зато бегает. — Оден в восторге наблюдал за делом рук своих. Но его отец почему-то не испытывал по этому поводу никакого восторга. Но даже холодное отношение отца не остужало пыл. Магия, некромантия! И, как сказал профессор некромантии, который приезжал подтвердить силу Одена, дар у него был исключительно силен.

За радостью от обретения магии Оден совсем не замечал, что дома происходит что-то странное. Что отец все чаще позволяет себе ругаться, а мама стала более нервной. Может, Оден и дальше бы ничего не замечал, если бы однажды не услышал разговор.

— Как?! Как в нашей семье мог родиться некромант, если ни у кого из нас нет предрасположенности к этому дару!

— Тирен, я не понимаю, в чем проблема. Ты же взрослый человек, так почему ты осуждаешь некромантию?

— Я ее не осуждаю, я понять не могу, как мог проявиться у моего ребенка дар, которого и в помине не должно было быть! — зло рявкнул отец. — Ты и сама прекрасно знаешь, что некромантия — это дело потомственное. Или она появляется в случаях, когда близкие родственники позволяют себе творить любовь друг с другом.

— Да, знаю.

— И что, не хочешь мне ничего сказать?

— А что я должна тебе сказать?! Я в магии разбираюсь куда меньше тебя. Или ты на что-то намекаешь? — Элиза была оскорблена таким отношением.

Ей казалось, что она никогда не давала повода для ревности. И была верной и примерной женой. Потому сейчас ей безмерно хотелось скрыться в своей комнате от ужасных намеков, которые делал ее муж.

— Может, что Оден — вовсе не мой сын!

Оден, который притаился под дверью, беззвучно плакал. Как так? Отец не понимает, что говорит бессмыслицу? Оден чувствовал, что Тирен — его папа. Не каким-то шестым чувством, а потому что некроманты чудесно ощущают родственные связи. Меж тем, спор набирал обороты. Разговор на повышенных тонах перешел в крик. Значит, поэтому мама уже который день ночует у Лили. Значит, поэтому у мамы красные глаза, а не потому, что какое-то раздражение. И отец поэтому пропадает на тренировочных площадках, заставляя стражников беспрестанно тренироваться.

Сейчас надо было все обдумать. А потом обязательно поговорить с мамой и Лили. И дядя Бертс уже должен был приехать. Вот с ним стоило разговаривать в первую очередь. Он же мужчина, пусть образумит отца!

Потренировавшись в некромантии несколько часов, Оден направился в комнату к Лили. И, признаться, Оден весьма жалел, что не поступил как-то иначе.

Глава 38

Дядя Бертс приехал поздно вечером. Он был таким воодушевленным, что Оден невольно отбросил свои страхи, поддавшись чужому настроению. Они сидели в малой гостиной, где Бертс говорил без умолку:

— Я уже и кольцо купил! Так хотел подождать, но не выдержал. Боюсь, что сегодня не удержусь и сделаю предложение. Как мне удержаться, а? Я хочу еще с месяц поухаживать за ней!

— Можешь отдать кольцо мне, дядя Бертс. Без него ты точно не сможешь сделать предложение Лили. Зато смогу я, — не удержался от шутки Оден.

— Каков шельмец, а? Ищи себе другую невесту, Лили уже занята. И вообще, сначала на кольцо заработай! — возмутился Бертс, а потом вдруг резко переключился: — А что ты такой без настроения? У тебя же магия проявилась, уже нашел другой повод погрустить?

Как всегда, дядя Бертс был до ужаса проницательным. И Оден ответил правду:

— Что-то странное происходит с отцом... Он говорит ужасный вещи.

А потом вдруг резко замолчал. Зачем Оден вообще начал этот разговор? Дядя вон какой радостный, пусть уже сделает Лили предложение. А потом можно будет поговорить об отце и его домыслах.

— Оден? Что такое, не молчи, хорошо? Что за ужасные вещи?

— Дядя Бертс, давай, я расскажу тебе об этом позже? Сегодня попозже заглянешь ко мне! Я покажу оживленную мной лошадку, заодно и поговорим.

Видя упрямое выражение на лице племянника, Бертс уже знал, что ничего из него не вытянет. Пришлось соглашаться:

— Хорошо. Я тогда пойду зайду к Лили. Не скучай тут.

После ухода дяди Бертса Оден сидел в раздумьях. Что сказать? Как сказать? Может, лучше сначала переговорить с матерью? Но она была такой несчастной в последнее время! Стоит ли ее тревожить еще больше?

Его размышления прервал ужасный крик. Крик, похожий на вой раненого животного. Прежде чем Оден подумал, что надо сделать, ноги уже несли его в сторону этого безумного вопля. Он влетел в комнату Лили и застыл в ужасе, не веря своим глазам. Это же какой-то абсурд!

— Лили, Лили, очнись, милая! Очнись, давай же... Ну что ты так, сейчас мы найдем тебе врача, он тебя вылечит. — Бертс осторожно держал тело Лили в своих руках.