Муж мой - враг мой (СИ)

Письмо супруге мэра Антра, на плечи которой ляжет непосредственно организация мероприятия — я обещала поддержку и интересовалась, кого уважаемая тэя видит в составе благотворительного комитета и на чем намерена сосредоточиться в этом году… Все эти любезности и виньетки, по сути, можно было свести к двум тезисам. Первый: герцогиня Вейлеронская по-прежнему готова оказывать поддержку благотворительной ярмарке. в том числе и финансовую. Второй: герцогиня Вейлеронская по-прежнему собирается контролировать это событие, в том числе —  расход выделенных на него средств.

Письма к тэе Керолайн и тэе Оленне были в целом схожи —  я просила подсказать мне, кто есть кто в благотворительном комитете Антры, кому можно доверять а за кем стоит присмотреть. Различались они лишь формой, да слегка —  содержанием. К Оленне писать было легче.

В целом же я планировала сверить ответы всех трех благородных тэй, и там уже решать, что дальше.

Это во мне, видимо, папочкина наследственность проснулась. Он все наставлял братьев, что ни в коем случае нельзя строить анализ на информации исключительно из одного источника.

За последним письмом, к тэе Оленне, я засиделась до самой полуночи —  всё равно сегодня письмо отправлять уже поздно, вышлю всю корреспонденцию разом завтра.

К тому же в спальне меня всё равно никто не ждёт —  так куда торопиться?

И я увлеченно марала чернилами бумагу.

Странное ощущение навалилось на меня, когда я уже закруглялась, выводя последние строки.

Тоска. Огромная, всепоглощающая, лютая. И такое же бесконечное отчаяние.

Ощущение тщеты всего сущности, а, значит, и бесполезности какой-нибудь борьбы…

А следом накатил лютый холод, и магический фон в той части, что доступна мне, вдруг переменился. Не знаю, что почувствовали маги, а я ощутила, как кричит и трещит по швам ткань мироздания.

Зато стало кристально ясно, что и тоска, и отчаяние, и безысходность —  всё это не моё. Наведенное.

Эту мысль я додумывала уже на ходу, выскочив из кабинета, и с стремительными скачками спускаясь по лестнице вниз, туда, где ощущался эпицентр магических возмущений.

Возможно, любой здравомыслящий человек на моем месте устремился бы прямо в противоположном направлении, ну уж в чем-чем никто и никогда не упрекнул ни одну ведьму, так это в наличии здравого смысла.

Я узнала его сразу, хоть никогда раньше таких, как он, не видела.

Огромный холл первого этажа был сумрачен: маголампы не выдержали соседства со страшным гостем —  уцелела лишь малая часть по углам, да и те светили в четверть силы.

В этом неверном свете всё казалось страшным, огромным: рога, руки, копыта...

“Их не бывает!” —  панически взвизгнул кто-то внутри меня. —  “Демонов не существует!”

Вокруг него клубился то ли дым, то ли сила. Красноватые отблески света лежали на шкуре.

Не существует, конечно.

Демонов не бывает.

Тварей из старых сказок, которые нянечки рассказывают любопытным и непослушным детям, их не существует.

Они остались там, в детстве, и им нет места во взрослой жизни.

Мой разум включился от того, что там, внизу завизжала горничная.

Сразу не замеченная мной, она сперва сидела тихо, но потом тварь шевельнулась, сметая вазы и круша паркет, и девица не выдержала этой жути.

И с отстраненным каким-то ужасом я вдруг поняла, что там, внизу, оказывается, много людей: примчавшиеся к месту возмущений по долгу службы воины герцогской стражи, и домашние слуги, из которых кто-то явился на шум влекомый любопытством, а кто-то не ко времени оказался в неудачном месте.

И все они словно ожили под полный ужаса женский визг.

И в миг, когда демон медленно, неуклюже разворачивал свою непривыкшую еще новой материальной реальности тушу, солдаты моего мужа вскидывали оружие, а прикрывавший их боевой маг пытался сотворить чары, я  успела только подумать: ”Интересно, им рассказывали в детстве сказки?”

—  Стой, Призванный! Я хозяйка этому месту! — мой голос прозвучал неожиданно веско и громко.

Когда тварь вперила в меня взгляд пылающих красных глаз, замерли все.

Слуги, что до того пытались разбежаться, расползтись куда угодно.

Замер маг, опасаясь спровоцировать агрессию демона на меня.

Замер и демон. Для него, как и для любой нечисти, понятие “Хозяин” было священным.

Хорошо было благородной тэе Нисайем —  она могла закричать от ужаса, сбежать в страхе или даже упасть в обморок.

Ведьма же медленно, неспешно принялась спускаться по лестнице, положив руку на полированные перила, и ощущая под ладонью их гладкость.

Ведьма не могла допустить, чтобы на ее угодьях паслось эдакое непотребство.

А маг не справится. Все самые сильные отбыли на границу.  Про обычное оружие я вообще молчу. Что заставляло меня думать, что я — справлюсь, я не имела ни малейшего представления. Я, пожалуй, так и не думала, просто…

Просто, если бы я не остановила его сейчас, у нас в принципе не было бы ни малейшего шанса. В сказках к утру после таких гостей оставались лишь дымящиеся руины. А так у нас есть еще хотя бы немного времени.

Я остановилась —  и взгляд сущности с иного плана, приведенной в наш мир кровавым обрядом, тоже остановился, прилипший ко мне.