Муж прилагается к диплому

Это странно, конечно, предоставлять мне выбор за несколько минут до самой свадьбы. Но этот его поступок я оценила.

— Дед, а ты вот когда женился, бабушку любил?

— Что за вопрос? — удивился Дед. — Конечно, любил! Иначе бы и не женился.

— А она тебя?

— Если верить ей, то любила.

— А если не верить?

Он вздохнул.

— Боги знают, что у неё на уме было. Одной любви для брака не достаточно, — сказал он поучительным тоном. — На одной любви далеко не уедешь. Медовый месяц длится всего тридцать дней, а дальше начинается сплошная рутина и основная задача — суметь договориться.

Я внимательно слушала Деда.

— Айнар влюблен, — произнес он задумчиво. — Мозги отключены и нормально не функционируют. Меня беспокоит ваш брак, если он всё же состоится, — сделал он акцент. — Здесь многое и от тебя будет зависеть.

Он замолчал. Взгляд его был рассеянным.

— Ты скучаешь по бабушке?

— Скучаю, — потрепал он меня по щеке.

— Я люблю тебя, дедуль, — сказала ему и обняла. — И мне тоже не хватает бабушки.

— Спасибо, — сказал тихо Дед.

Время тянулось бесконечно. С улицы доносился магически усиленный голос лорда Фаррела-старшего, который приветствовал гостей. Дед поправил рукава, взял трость в левую руку и предложил мне свой локоть. Не знаю, кто на кого больше опирался: я на Деда или он на меня. Но казалось, что так нам обоим спокойнее.

Из неоткуда возник поток воздуха, который и открыл двери. Дед уверенно повел меня вперед под взгляды более сотни людей. Дамы в различных нарядах всех возможных цветов, да и мужчины тоже не ограничивались только черным цветом.

Дорожка была усыпана красными и белыми лепестками роз, которые ветер гонял с места на место. На близ растущих деревьях были развешена музыка ветра, и потоки воздуха с удовольствием играли с этим музыкальным инструментом.

Ужасно волнительно. Все взгляды сосредоточены сейчас на мне: кто по доброму улыбался, кто одаривал оценивающим взглядом, умиление, радость, некая зависть — столько всего было перемешано в этой толпе. Я узнала ректора Гутора, того самого Верка из комиссии. Искала взглядом Астер, но так и не находила. А в самом конце живого коридора виднелась спина Айнара. Момент был волшебный. И он думал, что я смогу отказать ему?

Дед хромал, стуча своей тростью вымощенной камнем дорожке. Грозно так, будто предупреждал: сунетесь и получите по хребту!

Взгляд наткнулся на герцогиню с графиней. Опять одна в зеленом другая в красном, только фасоны платьев сменили. Рядом с ними стояли видимо их дети и внуки, но они как самые старшие возглавляли семью.

Спина Айнара всё приближалась, сердце начинало биться всё сильнее от нарастающего волнения. И почему я раньше не смотрела на него, как на потенциального жениха?

«Да, дурой была!» — ответил внутренний голос.

Раздался свист и в небе показалось несколько птиц, которые сделали над нами пару кругов и стали медленно, расправив крылья, снижаться. Орлы. Один из символов Воздуха. Куда не посмотришь, везде символика Воздуха. Надеюсь, мы не будем приносить бедных птичек в жертву Богине?!

Наконец мы подошли. Айн осторожно обернулся, его взгляд будто спрашивал: ты действительно этого хочешь? А я смотрела в его серые глаза и не понимала, почему я его раньше не замечала? Будто пелена с глаз упала.

Темные волосы аккуратно лежали на плечах. На нем был пиджак из узорной ткани, застегивающийся на резную застежку, ослепительно белая рубашка и черный шелковый шейный платок.

— Лорд Арден? — обратился он к Деду и был удивлен его присутствием. На своих родственников я даже не смотрела.

— Обидишь — с того света достану! — пообещал ему Дед, передавая мою руку. — Я буду следить и регулярно наведываться к вам в гости, — угрожал он. — Считай это своим испытательным сроком.

Айнар кивнул, пожал руку Деду, и бережно повел меня к камню, на котором была высечена треглава. И судя по мху, камень здесь не сегодня появился.

По форме он больше напоминал небольшой квадратный столик. На нем была серебреная чаша, в которой что-то дымилось и от этого все потоки воздуха становились видны глазу.

— Ты ещё можешь уйти, — тихо проговорил Айнар.

— И опозорится на всю империю? Нет уж! Будешь терпеть меня до конца своих дней! — возразила тихо ему. — Говори, что надо делать.

Он счастливо улыбнулся, погладил мою ладонь и достал кинжал опять же с триглавой на рукояти.

— Нужно сделать надрез. Ты — мне, я — тебе.

— Хорошо, — кивнула я. А дым тем временем заворачивался в различные крендельки и выделывал сложные пируэты. Еще и птички приземлились неподалеку. Большие такие птички.

— Они не тронут, — сказал Айнар, протягивая мне кинжал и свою левую ладонь.

Надрез я сделала с хирургической точностью, Айнар даже не пикнул, и в ладони его стала собираться кровь, которую он тут же вылил на камень, в углубления высеченной треглавы.

Я протянула ему свою руку. Он погладил мою ладонь большим пальцем и быстрым движением сделал порез. Я на рефлексах попадалась отдернуть руку, но он держал крепко. Теперь в треглаве оказалась и моя кровь. А дым из серого цвета окрасился в бордовый и теперь в воздухе отчетливо видела треглава.