Муж штатного некроманта (СИ)

- Госпожа… э-э… Матильда, - чуть дрогнувшим голосом начал он. А фамилии-то мы и не знаем. – Нам нужно задать вам несколько вопросов.

- Про мальчика? – мягко спросила она. Какой, однако, певучий голос.

- Про господина Лаубе, - строго сказал Вебер. – Скажите, вы знаете его?

- Да, я его помню. Людвиг, - согласилась она. – Он приходил ко мне. Музыкант… такие нежные пальцы… внимательный, всегда вежливый такой, словно…

Я кашлянула. Еще немного, и не удержу, и так тяну из последних сил. И какой Людвиг нежный со шлюхами мне слушать не интересно.

- Хорошо, госпожа Матильда, - быстро сказал Вебер. – Скажите, а вы помните, как вас убили?

- Да, - грустно сказала она.

- Вы видели – кто это был? Можете опознать?

- О-о, - она вздохнула. – Да, я все помню. Поначалу я приняла его за Людвига. Он так похож… То же лицо, но… Но тот был совсем другой. Злой, резкий. Он подошел ко мне на улице. И сразу схватил за горло…

Тут у меня дрогнули руки. Вот все, не удержу…

- То есть, он выглядел как господин Лаубе? – спросил Вебер.

- Да, точно так, - сказала она.

- Тогда почему вы решили, что это не он?

- Не знаю… - ее голос прозвучал растерянно. - Но что-то в нем было не так… я даже не знаю… глаза…

- Другого цвета глаза?

- Нет. Просто в них… ярость и еще… запах другой. От Людвига пахло одеколоном дорогим, а этот…

Не успела. Вот тут мне в голову словно ударило. Ох. И все, я выпустила, больше не смогла. Кости покойной рассыпались пеплом. А поняла, что падаю, силы оставляют меня, и так выложилась больше, чем вообще могла. Сейчас головой об угол стола… мелькнуло…

Мгновение, и меня подхватывают чьи-то руки, не дают упасть.

Потом крики, кажется, Вебера, меня отбирают, поднимают и оттаскивают в сторону. На кресло. Оставляют. Потом какой-то грохот и возня… Я пытаюсь хоть немного открыть глаза и понять что происходит…

Там, у стола, на полу, носом вниз, лежит Людвиг, а Вебер заламывает ему руки за спиной, прижимая коленом.

- Эй… - я ничего не могу понять. – Что происходит?

- Он к вам бросился, леди Одетта, - буркнул Вебер. - Наручники порвал, словно это ниточка…

Порвал? Оборотни сильные. А по крови он оборотень, хоть и не оборачивался.

Только ведь плохого-то не хотел.

- Ганс, отпусти его, он ведь мне помочь хотел, когда я в обморок упала. Отпусти.

Людвиг поднял голову ко мне, посмотрел. Нос у него разбит, течет кровь. Цепочка наручников действительно порвана, болтается. Я вдруг подумала, что если порвал, мог бы и Веберу шею свернуть… легко, если б захотел только. Вот тебе и нежный мальчик.

4

Вечером к нам в участок завалилась целая толпа.

Музыканты, а словно цыгане – шумят, кричат, разве что песни не поют. Хотя кто-то и петь пытался.

- Господин комиссар! – кричали они. – Вы должны отпустить его! Он не виноват! Вы же знаете, кто это? Людвиг Лаубе! У него завтра концерт! Да как вы можете?!

Я сидела у себя, слушала это, приходила в себя после магических экспериментов. Голова раскалывалась, столько сил пришлось отдать, а толку… Вернее, толк есть, но совсем не такой, как я рассчитывала.

- Господин комиссар! Вы не имеете права лишать людей счастья слушать его игру! Хотя бы завтра на концерт отпустите! Вы же не думаете, что он на концерте кого-нибудь загрызет?! Да что вы?! Его некем заменить, он первая скрипка, талант! Без него все развалится! Хоть на один вечер, господин комиссар!

Дико все это.

С одной стороны - я все понимаю, с другой – все равно дико.

Они спорили там минут пятнадцать, потом услышала уже крики злобные Говарда, и музыкантов выставили на улицу. Какое-то время они галдели и там, потом стало тихо.

Я, пожалуй, тоже скоро пойду домой. Мне и так после поднятия покойника выходной положен, для восстановления сил, а я сегодня двух поднимала. Два выходных. Хотя два я дома, конечно, не просижу. Да и один. Тут лаборатория хорошая, я потихоньку своими опытами занимаюсь. Ничего передового, даже ничего нового, просто из личного интереса, на крысах. Завтра все равно надо зайти, глянуть…

Вот сейчас все немного разойдутся, и я пойду.

Вечером Говард заглянул.

- О! – удивился он. – Ты еще здесь? Я думал, давно домой ушла.

- Не, - сказала я. – Что-то устала, слабость, лень куда-то идти. Я, может, тут у себя в подсобке посплю.

- А-а, - сказал он. – Ну, ты смотри. Дома-то все лучше спать.

- Это у тебя дома лучше, а у меня точно так же, - сказала я.

Говард хмыкнул, пожал плечами. Собрался было уже уходить, но задержался.

- Кстати, на нашего оборотня еще несколько старых дел раскопали, в пригороде. Там, может, половина и не его, действительно собаки, но сейчас не разберешь.

- И много дел?

Говард вздохнул.

- Штук пятнадцать.

Ох ты ж…

- Понятно… - сказала я. Как-то не весело все это. Неправильно.

- А еще… - сказал Говард, - ты если завтра на работе будешь, у матери парня тоже кровь возьми, надо проверить. Он же не просто так оборотень, это наследственное.

- Думаешь, она тоже?

Говард поскреб подбородок.