Муж в командировке. Пьесы

Патенко. Вот именно. (Шаловливо заглядывает под стул). Никто там мне ножку не подпилил, пока меня не было?

Хрущ. Как можно, кто посмеет! Вы у нас в большом почете.

Патенко. Вашими устами да мед пить, верный вы мой соратник, Людмила Григорьевна.

Хрущ. В Англии, небось, и не вспоминали меня. Как говорится, из глаз долой, из сердца вон. Англичанок увидели, то забыли про все на свете.

Патенко. Что вы, Людмила Григорьевна, как вы несправедливы ко мне, англичанки такие, что смотреть там не на что, и, если к ним что и пристанет, то только грипп. Там еще поговорка такая ходит: "Европейцы спят с женщинами, а англичане с грелками".

Хрущ. А я думала, что вы там голову потеряете.

Патенко. Нет, не потерял, Я вспоминал о вас все время, и даже подарок привез.

Хрущ. Как это трогательно.

Патенко. Сейчас преподнесу подарок из самой Англии. Через четыре границы пронес.

Хрущ. (С восторгом). Что это?

(Долго роется в своих карманах, говорит: "Где же я это его положил? Вот, нашел"). Хрущ. Что это такое?

Патенко. Жевательная резинка с запахом нашего сала.

Хрущ. (Уныло). Спасибо, вам, вы так внимательны. (Поцеловала в щеку).

Патенко. Ох, не надо мне этих сантиментов, я там их насмотрелся. От них ни холодно, ни жарко. В мое отсутствие ничего не случилось?

Хрущ. В принципе ничего страшного.

Патенко. А что же такое не страшное случилось?

Хрущ. Да корова Семена Недайводы утонула.

Патенко. А чего же это она утонула, куда же пастухи-то смотрели?

Хрущ. В том- то и дело, что не туда они смотрели.

Патенко. А куда же они смотрели?

Хрущ. В чарку они смотрели, будь они не ладны эти пастухи. Выпили они в обед изрядно, а затем почему-то повздорили. И Иван Сергийчук так огрел палкой по голове Степана Морозенко, что тот сознание потерял.

Патенко. Да, дела.

Хрущ. Хорошо проезжал мимо на машине Валерка Ищенко, да подобрал его и отвез в больницу. Но пока бегали, то бдительность потеряли, а скот разбрелся кто, куда. Вы же знаете повадки этой скотины. Стоит только на мгновение выпустить из вида стадо, то оно и полезет сразу же в шкоду. Вот и полезли в воду. Двух коров удалось спасти. А одну нет.

Патенко. А дальше что было? Чувствую я, что этим все не кончилось.

Хрущ. Действительно не кончилось. Вечером того дня Недайвода пришел с зятем к Сергийчуку и стал требовать компенсацию за корову. Сергийчук ответил, что он не виноват, это, мол, Морозенко виноват, ибо оставил его одного, пускай он и платит. Они долго спорили, затем ссора перешла в драку. Короче, Сергийчука тоже отправили в больницу.

Патенко. И это все?

Хрущ. Конечно, нет. Когда узнал сын Сергийчука, что побили его отца, то он схватил ружье и пошел разбираться с Недайводою. Тот закрылся в хате и никого не пускал, а Витька Сергийчук стал палить в двери и по окнам. Милицию вызвали, что бы утихомирить его, и забрать в участок. Но скоро отпустили, только ружье забрали, поскольку заявление от Недайводы не поступало. У него ведь то же рыльце в пушку оказалось, ведь Сергийчука они с зятем побили.

Патенко. Однако у вас тут и страсти кипят, как в голливудских фильмах.

Хрущ. И все из-за водки.

Патенко. Да, не знает у нас народ меры. В Англии такого не случается, потому что пьют водку из маленьких рюмок. Быстрее рука заболит, чем напьешься сильно. Надо и нам с этим что-то делать.

Хрущ. Да, ведь боремся, стараемся искоренить. Запрещаем в магазине ночью водку продавать, наказываем злостных самогонщиков, но эти же самогонщики плодятся, как грибы после дождя.

Патенко. Мало, мало боремся, надо общественность привлекать. Ведь мы боремся за звание почетное "Образцовый сельсовет".

Хрущ. Привлекали ведь, создавали общество трезвости, но, помните, какой конфуз получился.

Патенко. Лучше не вспоминать. Надо же было на весь район прославиться – председатель общества трезвости попал в вытрезвитель. Вот тогда нас склоняли на всех заседаниях, и всех собраниях не только в районе, но и в области. Теперь-то же будут склонять, и теперь прощай наша мечта о присвоении нам звания "Образцового сельсовета". А сколько усилий мы к этому приложили. Сделали детскую площадку, волейбольную площадку.

Хрущ. Только кто на ней играть будет? Тетя Фрося да баба Дуся? Молодежь вся в город уезжает, ни работы у нас нет, ни условий для жизни.

Патенко. Может все измениться в нашей стране, по прогнозам правительства ожидается демографический взрыв.

Хрущ. Кто этот взрыв сделает? Тетя Фрося да баба Дуся постараются, и вспомнят свою молодость, когда в каждом дворе трое-четверо ребят бегало. Вот раньше, я помню, какие волейбольные баталии происходили в нашем селе. Мужчины, молодые ребята приходили после работы на площадку и гуляли там до самого заката солнца. Причем команд было несколько, и играли на вылет, под интерес – проигравшие пиво покупали. Тогда и с пьянством не надо было бороться.

Патенко. Смутно припоминаю я те времена. Меня отец приводил на площадку, садил меня на скамейку, а сам шел играть. Даже не верится, что такое было.

Хрущ. Но ведь было, и не где-то за границей, а у нас. И нечего валить все на менталитет народа. Тут надо искать другие причины.