Муж

Утро воскресенья начинается для нас в одиннадцать дня. Вернее, в это время оно начинается для Алекса, а я просыпаюсь раньше и, стараясь не шуметь, читаю электронную книжку в смартфоне, подаренном Алексом вместе с планшетом и ноутбуком сразу же после вечеринки на яхте. После той же вечеринки в моём шкафу появились ряды претенциозной одежды моего размера, но не совсем моего стиля: если в моём старом гардеробе преобладали брюки и джинсы, то в новом в основном платья и юбки. Я знаю, что выбирал всё это не Алекс — он всего лишь сделал звонок стилисту. Похоже, только после вечеринки на яхте до моего супруга дошло, что мне не в чем ходить — всё ж осталось дома, как он приказал. Похоже, Марк прав: то, что очевидно мне, совершенно необязательно понятно Алексу — мы мыслим и видим по-разному, и он, вероятнее всего, обижает меня не с умыслом, а по недосмотру. Он ошибается, но сам же и боится этих ошибок.

Мой муж выдал мне карточки, чтобы я могла купить всё, что мне нужно, и мысленно снял вопрос моих нужд и больше к нему не возвращался, ведь его голове было о чём думать и без моих трусов и лифчиков. Но я те карточки ему вернула, ни разу не воспользовавшись, а свои запасы денег хранила на случай экстренной необходимости: как ни крути, я в чужой стране и чужом доме. Как только я прямо сказала мужу о том, что у меня нет ни телефона, ни прочих гаджетов, как они сразу же появились, а отсутствие платья «для прогулок на яхте» натолкнуло его на мысль о необходимости позвонить стилисту. Всё предельно просто и ясно: чтобы решить проблему нужно чётко её поставить.

Я читаю уже довольно долго, и не шевелясь, потому что руки Алекса обвиты вокруг моей талии, а сам он в точности повторяет мою позу. Воссоединившись в супружеской постели, каждую ночь мы спим именно так, и мне тяжко, но приходится привыкать: за годы жизни с Артёмом я приучилась к одиночеству и комфортной независимости — крутись, как хочешь, хоть всю ночь.

У меня уже затёк весь правый бок и онемела нога, но я всё ещё терпеливо не двигаюсь, потому что преследую важную цель — дать этому трудоголику выспаться хотя бы раз за всю неделю.

Наконец, он просыпается. Сонный и милый до изнеможения, расплывается в обожающей улыбке и губы его тут же тянутся целовать то, что первое попадётся. Нацеловавшись, Алекс просыпается до конца и по яркому солнцу, заливающему спальню, понимает, что проспал:

— Чёрт! Сколько времени?

Хватает свой телефон и, проверяя будильник, недоумевает:

— Ничего не понимаю, я же выставил его на шесть утра! Я точно помню!

— Не ругай будильник, — отвечаю ему, вытягивая, наконец, многострадальную правую ногу, — это я его отключила.

— Зачем? — хмурится. — У меня куча дел была запланирована на это утро, больше так не делай!

Он мягок, но в голосе проскальзывает негодование: как посмела я вмешиваться в «святое» — в планы!

— Алекс!

— Да?!

— Ты решил это воскресение уделить мне, так?

— Так…

— Значит, время этого воскресенья принадлежит тоже мне, так?

— Ну, допустим.

— Вот я взяла и потратила своё время на твой сон. Больше мне ничего не нужно. Потому что сейчас для меня это самое важное: ты мало спишь и никогда не высыпаешься, мало ешь и никогда не отдыхаешь, и всё это действует мне на нервы, потому что я беспокоюсь, что ты снова заболеешь!

Алекс молчит, и я вытягиваюсь уже целиком в одну звонкую струну, так как кровь, наконец-то, вернулась в мою ногу:

— Блин, у меня всё тело затекло! — жалуюсь.

Поворачиваюсь к нему и вижу глаза, щедро затопленные слезами. Я в панике. Лихорадочно соображаю, что Алекс, вероятно, запланировал нечто очень важное на это утро, мысленно отрубаю себе голову и шепчу:

— Прости меня! Я поняла, больше так делать не буду!

И, вглядываясь в то, как всё обильнее собирается вода вокруг его радужек, как всё глубже хмурятся его ровные брови, добавляю с чувством:

— Обещаю!

Внезапно Алекс сгребает меня обеими руками в охапку, вжимает в себя и хрипло, сдавленно, надрывно просит:

— Делай! Делай, пожалуйста, так всегда! Делай со мной всё, что захочешь, ты — самое дорогое, что у меня есть…

И я чувствую, как щиплет и мои глаза тоже. Мне кажется, или в эту секунду мы совершили гиперскачок навстречу друг другу? А я даже до конца не понимаю, чем именно его тронула… настолько глубоко.

Mario M — Let Me Out

Нам везёт: воскресенье выдалось теплее и ласковее субботы — замечательное время для долгих и вдумчивых прогулок по побережью.

Алекс показывает мне самые волшебные места в сказочном Вашингтонском лесу: влажном, укрытом зелёными мхами, часто дремучем, а порой и вовсе непроходимом. Он пугает меня чёрными медведями, а я делаю вид, что не верю и продолжаю искать грибы, хотя сейчас ещё только май.

В отель мы возвращаемся ближе к вечеру — нужно поужинать и выдвигаться обратно домой, чтобы успеть вернуться хотя бы до полуночи, ведь завтра Алексу на работу, и его будничный будильник выставлен на пять тридцать. Хотя бы пять часов пусть поспит.