Муж

Жизнь шла своим чередом, неумолимо катила и катила свое колесо. Мы проживали наши нелёгкие будни родителей, в чьём гнезде появился новорожденный. Дочь была плаксивой, плохо спала и не покидала наших рук. Алекс ночи напролёт убаюкивал её на крытой террасе, а утром, почти не поспав, уезжал в офис. Моё дежурство приходилось на дневное время, и у меня, в отличие от него, была Эстела, всегда готовая подменить, дать передышку.

Шесть месяцев спустя всё-таки пришло долгожданное облегчение, и я, не без злорадства, спросила у мужа:

— Ну как, вкусил ты от этого «пирога счастья» под названием «Дети»?

Но Алекс, ни на мгновение не задумываясь, как всегда со своей лучезарной улыбкой ответил:

— Вкусил. Но не наелся!

Хитрец, подумала я. Мне очень хотелось строго отрезать, что я больше не хочу детей, хватит с меня, и нет больше моих сил, но подумала, что, пожалуй, надо быть поумнее.

Потом Лурдес заболела — мы умудрились летом простудить её, и я впервые увидела, как Алекс сходит с ума не по мне. Я всерьёз больше переживала за него, чем за дочь, объясняя:

— Это обязательная партия любой детской оперы, и таких будет ещё ого-го сколько! Не стоит так переживать — всё обойдётся, дети болеют и выздоравливают в основном… ну почти всегда.

А Алекс ответил:

— Я не знал, что это ТАК больно!

Вспомнив про онкобольных детей, о которых рассказывала Мария, я подумала, что он всё-таки знал. И уверенно решила больше ему не рожать. Глава 22. Николь

Ane Brun — Don't Leave

У меня есть двоюродная сестра Николь — личность по всем параметрам незаурядная, но, к сожалению, не слившаяся со мной в экстазе взаимопонимания. Невзирая на это, в детстве мы часто были вынуждены жить вместе, поскольку отцовский брат каждое лето привозил своих детей в солнечную Молдавию отогревать детские косточки после лютых новосибирских морозов и ветров. Женя старше меня на два года, Николь младше.

С самого начала отношения с ними не задались: Женя был полным придурком и вечно доставал меня просьбой показать… то самое место, пока однажды я не пообещала ему, что покажу, но только после него. Этот идиот согласился, а я дёрнула его за «то самое место» со всей дури и с громким смехом сбежала. Потом долго мыла руки и гордилась собой. С того момента у нас с двоюродным братцем началась открытая конфронтация: мы ссорились, подначивали друг друга и оскорбляли, дрались каждый день, из-за чего мать Жени и Николь, которая отдыхала «на юге» в деревне вместе со своими детьми, буквально сживала меня со свету. Если бы не бабушка, она бы, наверное, и съела меня совсем. Моей старшей сестре Кире повезло больше — она влюбилась в мальчика и встречалась с ним, что официально давало ей право проводить лето в городе, меня же безжалостно отправляли «на воздух и фрукты». В общем, каждое лето я проводила в осином гнезде и выживала, как могла. Закалила характер и нарастила мышечную массу настолько, что смогла однажды даже дать отпор Жене, который попытался меня изнасиловать в пятнадцать лет, но вместо сомнительного удовольствия получил яростный удар в пах, да такой, что у него в глазах потемнело. С того момента он перестал меня замечать, сосредоточившись на деревенских девчонках, а потом годы спустя, будучи уже взрослым и женатым, на свадьбе Киры извинился «за тот случай» и признался, что был влюблён.

Так вот, при всём этом, нисколько не преувеличивая, и с полнейшей уверенностью я могу сказать, что Николь хуже своего братца раз в сто. Эта хитрющая лиса никогда и ничего не делала напролом, преследуя свои интересы, умела манипулировать не только детьми, но и взрослыми, доводя меня этим до бешенства. С ней мы тоже были в контрах, но на уровне гораздо более изощрённом, нежели с Женей, и я всегда проигрывала, хоть и была старше на целых два года.

Я и сейчас не перестаю удивляться тому, сколько женской хитрости и вероломства было напрятано в маленькой белобрысой головке Николь. Её природная способность добиваться своего любой ценой, помноженная на бережно взращенный родителями эгоизм «младшей сестрёнки», давала порой сногсшибательные результаты. Выучившись в Новосибирске на актрису, Николь стала звездой местного масштаба и почти сразу женой миллионера, державшего разнообразный бизнес во всём регионе, купалась в деньгах, как вареник в масле, и тешила гордость честолюбивых родителей.

Однако Николь имеет не только характер, но и запросы: ей не нужен мужчина с деньгами, ей нужен любимый мужчина с деньгами. Поэтому она, недолго думая, покинула своего миллионера, отнюдь не престарелого, а достаточно импозантного, спортивного и подтянутого мужчину, старше её на двадцать лет и имевшего до Николь семью с тремя сыновьями. Ушла она не с пустыми руками, а с прекрасной квартирой и миллионами, о количестве коих меня в известность не ставили.

Ну и, как водится, будучи женой миллионера, Николь о нас с Кирой и не вспоминала, детство осталось в прошлом, а во взрослой жизни общаться у нас не было ни времени, ни желания, ни поводов.

До тех пор, пока женой миллионера не стала я.