Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга первая

Азербайджанской семье, как и азербайджанскому обществу, хотим мы этого или не хотим, приходится отвечать как на вызовы извне, так и на вызовы изнутри. И ещё вопрос, кто стремительней меняется под влиянием этих вызовов, мужчина или женщина. Пусть азербайджанский мужчина клеймит азербайджанскую женщину, пусть заявляет, что она не подходит ему в качестве брачного партнёра, что она такая-сякая, что он готов к великим свершениям и не позволит повесить себе на шею камень. Но в действительности – если посмотреть на это в динамике, через изменения во времени, – постепенно происходит противоположное. Ещё неизвестно, кто у кого камень на шее.

Готов согласиться, постепенно у нас складывается новая мировоззренческая модель брака, с новыми социокультурными ролями для полов. По существу, она начала складываться в советское время, которое при всех серьёзных изъянах было менее потребительским, но подобная «мировоззренческая модель» (если не брать в расчёт исключения), так и не выдержала испытание временем.

Начинается новая попытка, в условиях отсутствия более или менее ясных общественных идеалов, больших денег у небольшой прослойки общества, глубокого расслоения общества

…самый ясный и глубокий разрыв: власть, плюс те, кто кормится из её рук, и все остальные, другие страты размыты…

Патологической, почти депрессивной боязни родителей за будущее своих детей, продолжающейся консервации патриархальных обычаев, аморальности азербайджанской свадьбы, и пр.

…в этом полностью согласен с участниками дискуссии, хотя это не вопрос национальных традиций, а вопрос больших денег, пиар которых полностью захватил национальное телевидение…

Не удивительно, что к новой модели брака не готово наше общество, а, следовательно, не готовы наши мужчины и наши женщины. Только не могу согласиться с тем, что «не готовых» женщин в процентном отношении больше (процент здесь мало что говорит). Просто мужчины и женщины «не готовы» по-разному, поскольку наши женщины продолжают находиться под страшным прессом «захолустного сознания».

…вновь и вновь употребляю как метафору, выражение Гасанбека Зардаби[206]…

Один из участников дискуссии иронизирует по поводу «сурового вердикта» азербайджанских мужчин и обращает наше внимание на то, что некоторые из азербайджанских женщин сегодня не находят брачных партнёров среди азербайджанских мужчин, стремятся познакомиться по Интернету с иностранцем, и покинуть страну. Конечно, далеко не ради бриллиантов и «сладкой жизни», как может показаться некоторым меркантильным азербайджанским мужчинам. Пусть таких женщин пока единицы, но неизвестно какое ускорение примет этот процесс, если это перестало быть «вольнодумством» только молодых.

Мне рассказывали о 40-летней азербайджанке, которая по Интернету познакомилась и вышла замуж за состоятельного индуса, который живёт в США, и даже успела родить детей. Честно говоря, я порадовался за эту женщину и даже за наш мир, в котором, при всех его глупостях и гнусностях, двое людей могут найти друг друга и создать семью.

Конечно, на один счастливый случай, возможны десятки, сотни, неудачных случаев и даже преступлений. Но не Интернет в этом виноват, а косные, судорожно цепляющиеся за прошлое наши свадебные и брачные традиции, не говоря уже о многом другом.

…другой мир

Современный мир – стал глобальным. Это общеизвестно.

И то, что мы живём в телевизионную эру – тоже общеизвестно.

Канадский социолог Маклюэн М.[207], которого нередко называют «гуру электронной эры», даже решил, что мир стал напоминать одну большую деревню. Это, конечно, преувеличение. Метафора. И как всякая метафора в каком-то смысле – правда. Конечно, мы живём в локальном мире, но этот мир всё более подвержен эрозии Большого мира, и эта эрозия будет тем сильнее, чем больше наш локальный мир будет пытаться спрятаться в свою «ментальную» скорлупу.

С другой стороны, современный мир постепенно меняет своё мужское лицо. Конечно, миром продолжают править мужчины, культуру мира и его основные ценности продолжают олицетворять мужчины, но сдвиг произошёл.

Что-то изменилось.

Можно обнаружить, что тестостерон по-прежнему определяет поведение мужчин, что окситоцин по-прежнему определяет поведение женщин, но мужчин и женщин больше не разделяет китайская стена. Процесс уже необратим, время нельзя повернуть вспять. В Азербайджане в том числе.

Но если продолжить дискуссию, то мне хотелось бы узнать, как её участники относятся к тому, как меняется и ещё стремительнее будет меняться азербайджанская женщина.

Готовы ли признать эти изменения наши мужчины, готовы ли признать собственную «неготовость»?[208]

Мне как-то приходилось писать, что женщина, севшая за руль автомобиля, это уже другая женщина. Не в том, примитивном смысле, что, мол, сразу изменилась её нравственность, а в том смысле, что она вышла за пределы своего женского мира.

Она больше не захочет замыкаться в отведённом ей мужчинами пространстве, она захочет стать своей в Большом мире, который был для неё закрытым.