Мужчина из темных фантазий

Я присела, неуверенно протянув руку к ближайшему пятну, неподчиняющемуся моему зрению, почувствовала, как коснулась чего-то мокрого. Ужасного. Вязкого. Красного, когда руку подносишь к лицу.

И мою грудь разорвал крик. Тонкий, тягучий и безнадежный.

Потому что ничего уже не исправить. И ничего не вернуть. Всегда будет молчать горящий человек, всегда будут мокрыми мои ладони. Острая спица боли пронизывала мое сердце и оставалось только кричать, не в силах сдвинуться, поднимая глаза в пустое небо.

— Бабочка!

Низкий рокочущий голос внезапно разломил сон на осколки, оглушительно врезался в уши, перетягивая на себя мое внимание.

— Бабочка, просыпайся, дери тебя Тени!

Меня грубо затрясли за плечи, так что голова мотнулась, словно была пришита на тонкой нити. Зубы от неожиданности клацнули, довольно неприятно прикусив язык и окончательно выдергивая меня из приснившегося кошмара. Ох, это был сон, просто сон.

Я хотела открыть глаза, поблагодарить будящего, но меня опередили.

Под глухие проклятия мои волосы стянули в пучок на затылке, дернули, вытягивая струной и поцеловали. Крепко, жестко, раз, другой.

Я забила ногами, пытаясь сбросить с себя тяжелое одеяло и заодно пнуть неизвестного напавшего. Но чье-то тяжелое тело налегло, выбивая дух. И, мать его, вливая магию. Шай-Гирим! Какого дьявола!

— Потерпи, Бабочка!

Короткий вздох, во время которого я успела выпучить глаза, но из звуков смогла выдавить только вялый сип. И меня снова целуют. Человеческие твердые губы. Вырывая дыхание и вливая заместо него сияющий поток энергии. Никакой боли, только мягкое, расслабляющее тепло.

Ох, блаженство. Еще. Еще. И я вцепилась в целующего демона, жадно впитывая магию.

Кошмарный сон обессилил меня, пальцы дрожали от слабости. Где верх-низ, где выход неизвестно, почему я здесь нахожусь неясно. Мысли метались гонимыми ветром листьями, все смешалось в моей голове.

И теплое мужское тело стало оплотом, за который я уцепилась, прижимаясь как плющ к кирпичной стене.

— Спокойно, Бабочка, спокойно, — шептал он в перерывах между торопливыми рваными прикосновениями губ. — Сейчас все будет.

И я успокаивалась, размякала в его руках, продолжая тянуться, пить силу, которую в меня щедро вливали.

— Еще немного? Еще хочешь?

Низкий голос прокатывал по коже стайки мурашек, я отзывчиво подрагивала, подставляя рот, шею, крепче вцепляясь. Ночной гость лечил от тянущей пустоты, скорчившейся где-то в солнечном сплетении, согревал, успокаивал и… вышвыривал из моего разума картинки огня на лесной поляне.

Как только мужчина отодвигался, приподнимаясь на руках и цепко меня осматривая, перед глазами тут же вспыхивала пентаграмма под голубым небом. А когда прижимался, сон исчезал, уступая ночному шепоту, твердому телу надо мной.

— Все? Теперь поспишь?

Сначала я даже не поняла смысл вопроса: о чем это он? Он что? Собрался уйти? Бросить меня одну? Страх вспыхнул, заставляя сердце стучать, выбивать паническую дробь. Я испугалась до плывущих пятен перед глазами. Только не это, он не уйдет, бросив меня одну, оставив с горящим человеком в моей памяти. Как, как его удержать? Чем?

— Нет, — застонала я, пытаясь обхватить его за шею и притянуть к себе. — Пожалуйста. Пожалуйста. Останься. Что ты хочешь? Целовать? Целуй! Энергию передать? Я возьму, я все возьму.

Ногти скользили по непробиваемо гладкой коже, и от отчаяния, понимая, что теряю его, я подтянулась и вцепилась зубами за нижнюю губу. Тут же испугавшись и принявшись отчаянно вылизывать ее под изумленный глухой стон, вырвавшийся у Шай-Гирима.

— Бабочка, ты не понимаешь.

— Умоляю, — бормотала я.

Темнота раскачивалась вокруг, пугая мой воспаленный разум. Мне показалось, как только демон уйдет, она бросится на меня, соединив старый кошмар приближающейся морды монстра с новым — огнем на поляне.

И тогда я просто не проснусь, мне не хватит сил. Я так хотела увидеть во сне детские воспоминания, а теперь была не уверена, выдержу ли их…

Рванувшись к пытающемуся отступить мужчине, я прилипла все телом, ощущая как через тонкую ночную рубашку колотятся друг о друга наши сердца.

И он не выдержал. На меня набросились, подминая, сжимая. На долю секунды я усомнилась, выдержу ли его вес, не расплющусь ли бездыханно под двухметровым телом. Но было тепло, жарко, но никак не тяжело, и дышать было чем. Им. Запахом хвои на солнце, пряной травы на горячем подоконнике, чем-то еще, яростным и опасным, таким нужным сейчас.

Клочки моей ночной рубашки разлетелись в стороны, и мы оба застонали, ощущая, как сомкнулись тела, сложились едиными частями паззла. Кожа к коже. Дыхание к дыханию.

— Сейчас, — хрипло выдохнул демон. — Сейчас я войду в тебя. Все ласки потом.

— Что сделаешь? — счастливо переспросила я, жмурясь от теплых волн, бегущих в моих венах.

— Войду.

— Зачем?