Мужчина моей судьбы

— Нет-нет, — запротестовала девушка. — Мне уже лучше. В зале немного душно, только и всего… И цветы так сильно пахнут. — Роэм, пожалуйста, отведите меня к брату, он где-то здесь, неподалеку. В золотой маске и… Впрочем, вы наверняка знаете…

Душно? Сильно пахнут? Мне, наоборот, показалось, что в комнате прохладно, да и стояли мы возле открытого балкона. А аромат цветов был тонким и совсем ненавязчивым. Впрочем, принцессе виднее.

— Знаю, — коротко согласился Саллер и подал южанке руку, на которую она тут же поспешно оперлась.

На Петьку Эмина больше не обращала внимания, да и он, казалось, потерял к ней всякий интерес. Снова отступил в нишу, предоставляя мне право самой общаться с герцогом и сигилльской гостьей. Сапфиры, вспыхнув один раз, сразу же погасли и теперь никак себя не проявляли. Да и загорались ли они вообще? Может, это всего лишь отблески светильников в камнях, а я приняла их за колдовские огни? Расстроилась, запаниковала… Вон и герцог не заметил ничего подозрительного, и придворные спокойно проходят мимо, и братец с жемчужиной ведут себя абсолютно адекватно. Не падают навзничь, не рвут друг друга на куски, сгорая от ненависти, не клянутся в симпатии или вечной любви и не спешат на глазах у всех бросаться друг другу в объятия.

Рэм с принцессой отошли, и я тут вцепилась в «мужа», утягивая его за собой на диван.

— Как ты?

— Замечательно, — пожал плечами Петька

— Ничего странного не чувствуешь? Голова не кружится?

— С чего это ты вдруг забеспокоилась? Или считаешь, нас с Эминой астральными близнецами? — хмыкнул родственник. — Раз у нее кружится, то у меня должна? Все со мной в порядке. Нигде не болит, не ноет, не ломит, не саднит. Даже не чешется. Я бодр, здоров и готов к подвигам.

Вроде, братец такой, как всегда, даже фирменное ехидство при нем. Точно, почудилось...

Я еще несколько минут настороженно изучала «графа Ольеса», а потом вернулся герцог. Подошел, склонил голову, сказал с легкой улыбкой в голосе:

— Позвольте пригласить вас на танец, прекрасная незнакомка.

И все проблемы оказались временно забыты.

Ладонь Рэма коснулась моей, помогая подняться, и в этот момент плавная, тягучая музыка наполнила зал. Она волной ударилась о стены, и горло перехватило спазмом, когда Саллер обнял меня за талию, прижимая к себе бережно, но крепко. Кьетт — самый откровенный и страстный из всех, известных на Риосе танцев.

Нежная и обжигающе горячая одновременно, волнующая и пряная, как запах экзотического цветка, мелодия то затихала, то становилась громче, уносилась под сине-золотые своды и разбивалась там. Рэм вел, мягко, уверенно направляя меня, и мне оставалось только полностью подчиниться, раствориться в нем.

Поворот…

Поддержка…

Еще поворот…

С каждым движением я словно выпадала из реальности и вновь возвращалась с очередным па. Огонь, свет и музыка переплелись, слились в моей душе так, что ни для чего другого больше не осталось места. Исчезло все. Остались только мы, этот ритм и четкие, слаженные удары двух сердец.

— Мири… — обжег мое ухо горячий шепот. — Моя Мири…

Я не видела его глаз, лица, но прекрасно понимала, что он сейчас чувствует, и… ощущала то же самое.

Рэм…

Мой Рэм…

Только мой.

Когда танец закончился, и Саллер нехотя выпустил меня из объятий, я испытала острое разочарование. Даже качнулась ему навстречу, и он тут же подхватил меня под руку, по-своему истолковав это движение.

— Здесь, действительно, становится слишком жарко. Подожди, я принесу воды.

— Лучше сока… Холодного.

Пить, и правда, давно уже хотелось, поэтому на сей раз я решила не отказываться. Огляделась, отыскивая брата. Петька стоял чуть поодаль и, оживленно жестикулируя, что-то обсуждал с парочкой придворных. Эмины поблизости не было. Значит, я все-таки ошиблась. Ну, и слава Танбору.

— Рэм, я подожду там, хорошо? — указала на открытую балконную дверь. — Возвращайся скорее.

Снаружи оказалось свежо, почти тихо, но не так пустынно, как надеялась. Не успела я сделать и пары шагов, как меня негромко окликнули:

— Мэарин…

Обернулась, напряженно рассматривая вошедшего следом человека. Лица не видно, какая у него фигура не разобрать, и голос изменен. Многие гости надевали на маскарад искажающий артефакт, чтобы сохранить полное инкогнито, и стоящий передо мной мужчина не стал исключением. Интересно, кто он?

Следующая фраза рассеяла все сомнения.

— Снова бал, и опять балкон… Неизменное место наших встреч. Не находите?

— Дарен?

— Да… Узнали?

Странно, но в его тоне мелькнула надежда.

— Догадалась, — буркнула я. — После ваших слов сложно было не понять.

Леро рассмеялся, снял с шеи медальон.

— Так лучше?

Теперь его голос звучал как обычно — не перепутаешь.

— Привычнее, — я улыбнулась. — рада вас виде… слышать, Дарен.

Лукавила, конечно, но… Не то, чтобы я горела желанием с ним общаться, однако вежливость еще никто не отменял, а младший Леро не сделал мне ничего плохого. Даже особо не надоедал своими так некстати вспыхнувшими чувствами.