Мужчина моей судьбы

— Поскольку время позднее, расскажу я вам на ночь занимательную сказку о любознательном мальчике Пиотрее. Ребенок этот рос, конечно, страшным оболтусом, привык пользоваться своей красотой, природным очарованием, помощью всесильного кузена и всегда выходить сухим из воды. Учиться милый мальчуган не любил, зато обожал читать древние легенды, предания и представлять себя великим героем. Книг в отцовской библиотеке имелось немного, но среди них непонятным образом затесалась одна редкая старинная рукопись. Бесполезное, в общем-то, сочинение, в котором, среди прочего, описывалось некое заклинание призыва. Ольеса-старшего это не интересовало, он даже ни разу в жизни не открыл тоненькую невзрачную книжонку, а вот сынок не только прочитал, но и выучил наизусть. Бродил потом по парку, завывал «грозно» и представлял, что подчиняет могущественные силы. Никто, конечно, не откликался и не спешил к «великому магу» — мало вызубрить заклинание, нужно вложить в него дар. А его у нашего предприимчивого дитятки отродясь не было. И быть не могло. Шли годы, мальчик повзрослел, перестал мечтать о несбыточном, начал ставить себе более реальные цели. Так бы все и забылось постепенно, если бы… Птарх не подбил его жениться на хэленни. Да еще в Древней обители.

Волосы фрейра неожиданно заискрились, снова, как когда-то, взметнулись змеями, извиваясь и сердито шипя, а лицо исказилось в такой злобной гримасе, что я невольно отшатнулась.

— А ведь девчонка предназначался совсем другому, — процедил он мрачно. — Но этот ваш герцог не пожелал присмотреться повнимательней и отверг дар Танбора. Высокомерный идиот. Теперь ему еще очень долго придется расплачиваться за свою слепоту и безмерную гордыню.

— Да, черт с ними, с Ольесом и Саллером, — все-таки не выдержал Петька. — Один выбрал не ту. Другой, наоборот, не взял то, что подсовывали. Мечты и ошибки аристократов Риоса потом обсудим. Дальше-то что?

— Дальше все просто, — не стал мучить нас Йор. — Когда Мэарин похитили, а Ольеса бросили умирать на дороге, он так испугался, что начал цепляться за любую самую крохотную и невероятную надежду. Случайно вспомнил старое заклинание и… вызвал меня.

— Вызвал? — переспросила недоверчиво. — И как же ему это удалось? Раньше у Трэя ничего не получалось.

— И сейчас бы не получилось, — скривился недоэльф. — Но этот придурок, сам того не подозревая, связал свою душу с душой единственной в мире хэленни, да еще и неразрывными узами. Так что я не мог не прийти.

Значит, не такой уж он и придурок получается.

— Почему не мог? — подался вперед брат. — Ты обязан служить хэленни?

— Разбежался, — оскалился фрейр. — Слюни подбери… хозяин. Я никому ничего не обязан, но… В общем, это уже совсем другая сказка — про доброго и великодушного бога Танбора и про то, что он в действительности наворотил… гм… совершил в великой мудрости и благости своей. — Последние слова Йор произнес настолько ядовито, что у любого отпали бы последние сомнения в том, как он относится к верховному божеству Риоса. — Сказочку эту, детки, вам еще рано слушать, так что — как-нибудь в другой раз. А сейчас вернемся к удачливому засранцу Пиотрею. Тем более, осталось совсем немного.

Йор соскользнул со спинки дивана и перебрался на подоконник. Хм… Готовит пути к отступлению?

— В момент моего появления Ольес находился при последнем издыхании. Я немного подлечил его и быстренько, хотя, надо признаться, не без удовольствия, сообщил, в какой задни… непростой ситуации он оказался. И тогда этот болван, тоже возомнивший себя моим господином, не попросил, нет — «повелел», чтобы я его спас. Причем выставил условия. Первое. Я немедленно переношу их с женой в другой мир. Туда, где нет магии и никто никогда не слышал о хэленни. Второе. Когда он узнал, что тела переместить невозможно, и речь идет только об обмене душ, потребовал наложить на тех, кто займет их место, заклятие молчания. Чтобы никто не догадался об обмане и не стал искать Ольесов в чужом мире. Отказаться я не мог, скажите спасибо Танбору. Вот, собственно и все…

— Что значит, все? — взвился Петька. — Мы-то тут при чем?

— Вы? Ни при чем, просто под руку подвернулись, — небрежно отмахнулся фрейр. — Очень уж подходили по всем данным. Идеально просто. Так что, не повезло вам, смертные… Не очень приятно? Зато правда. И я, между прочим, не обещал, что мой рассказ вам понравится. Скорее, наоборот. — он надменно выпрямился. — Ну, что, будем дальше беседовать или немного подуетесь для начала?

— Будем беседовать…

Я предостерегающе покосилась на брата. Но, он, судя по всему, тоже не собирался изображать оскорбленную невинность и лелеять бессмысленные в нашем положении обиды. Для этого еще придет время. А на память мы никогда не жаловались.

— Прекрасно, — Йор плавным движением откинул назад волосы, и они белоснежным водопадом опали за спину. Такие мягкие на вид, послушные… Ничем не напоминающие готовых к броску гадюк. — Люблю благоразумных смертных.