Мужчина не моей мечты

На лужайке перед входом в часовню уже караулил очередной служитель Танбора, на этот раз классический почтенный старец. По крайней мере выглядел он старше, чем любой из беседовавшей с нами троицы, и носил седую бороду. Правда, ухоженную и аккуратно подстриженную, но все же… Он-то и отвел нас в местную столовую, находившуюся — кто б сомневался — за обступившей поляну растительностью.

В небольшом светлом зале приятно пахло чем-то вкусным. Судя по всему, завтрак уже закончился — трапезная пустовала, лишь за столом в углу негромко перебрасывались фразами несколько человек. На нас они не обратили никакого внимания. Может, потому, что одеты мы были неброско, по-дорожному. Но, вероятнее всего, здесь просто не принято понапрасну докучать другим посетителям и просителям.

Еда полностью соответствовала запаху: незатейливая, но хорошо приготовленная и сытная. После завтрака, прошедшего в полном молчании — делиться впечатлениями при посторонних категорически не хотелось, нам предложили прогуляться или вернуться в комнату, где ночевали. Безнадзорно блуждать по обители, как объяснил все тот же жрец, запрещалось. Перспектива провести несколько томительных часов в тесной спаленке в ожидании, пока Соллер вдоволь наобщается с хэллэ, удручала, поэтому мы с радостью ухватились за любезное приглашение и отправились любоваться окрестностями.

Деревья зашелестели, аккуратно расступаясь, чтобы открыть проход. Несколько минут ходьбы по упруго пружинящей зеленой траве, и едва заметная извилистая тропинка вывела нас к лесному озеру.

Солнце, скрытое пышными кронами, еще не поднялось достаточно высоко, и над водой стояла туманная дымка, размывая границу между водой и небом, создавая странное ощущение, будто до манящей полупрозрачной голубизны над головой легко дотянуться рукой. Ни ветерка, ни звука, ни всплеска — ровная, кристально чистая гладь, таинственно темная по краям и чуть розовеющая ближе к центру.

— Это особое место, — тихо произнес стоявший позади хэллэ. — Паломники приходят сюда в поисках гармонии и душевного равновесия. Погружаются в воды священного озера и молятся Танбору, прося об утешении.

— Предлагаете и нам… окунуться? — скептически хмыкнул Петька.

— Если появится желание, — невозмутимо согласился жрец. — Не волнуйтесь, — добавил он, заметив, что брат сосредоточенно осматривает прибрежные кусты, — вы в полной безопасности. Здесь нет хищных зверей, птиц или рыб, а люди попадают сюда только с нашего позволения. Более защищенное место на Риосе трудно найти, так что отдыхайте спокойно. А я вас ненадолго оставлю.

И он, на миг склонившись, бесшумно исчез, растворившись среди темных стволов, густым частоколом окружающих озеро.

— Мда… — прокомментировал Петька. — Ни войти, ни выйти. Та же запертая комната, только размером побольше. Что ж, и на том спасибо. — Ковырнул носком обуви рыхлую землю и резюмировал: — Не доверяю я им, Машуль.

— Я вообще в этом мире никому, кроме тебя, не доверяю. — Пожала плечами. — А до Запретных Земель мы с тобой так и так планировали добраться. Вдруг теперь, с подарком хэллэ, это окажется проще?

— Все дороги ведут в Хауддан, — задумчиво пробормотал братец. — Ну или, как вариант, за границу, а уже оттуда — в эти самые загадочные земли. Мы ведь никому не клялись, что вот прямо завтра же непременно нагрянем в гости к нелюдям. Можно это сделать из любой сопредельной страны. Да хотя бы из того же Онижа. Надо поскорее избавляться от герцога и его не в меру ретивого венценосного дядюшки. Сбежим туда, где нас никто не знает, а потом и посещение Хауддана спланируем.

— Жрецы обещали поговорить с герцогом и королем, — возразила неуверенно.

При мысли, что придется навсегда расстаться с Саллером, сердце болезненно сжалось.

— Они обещали позаботиться, — напомнил Петька, — а вот какой смысл служители местного культа вкладывают в это слово, совершенно не ясно. Как бы от их «заботы» совсем не загнуться. Мне так уж точно. Я не хэленни, особой ценности для мира не представляю, и охранных ожерелий на мою персону никто не навешивал.

В голосе брата промелькнула тщательно скрываемая горечь.

— Ты для меня представляешь ценность. Абсолютную ценность, — я уткнулась лбом в его плечо, — и плевать, что об этом думают жители Риоса.

— Знаю, Машка, — меня привычно чмокнули в макушку, — знаю. Ты для меня тоже… Ладно, спасение утопающих, как говорится, дело рук самих несчастных, а если они плавать не умеют — их проблемы. Кстати о «плавать»… Нам ведь, кажется, именно это только что предложили? Неплохая идея.

Он потоптался на пологом берегу, окидывая цепким взглядом сонное озеро, и осторожно наклонился.

— Теплая, — провозгласил победно. — Окунешься?

Я полной грудью вдохнула душистый, наполненный приятной утренней прохладой воздух и согласилась.

— Так… Оставайся здесь, а я переберусь во-он туда. Хорошо? — Он указал налево, где густые заросли камыша и увешанные гроздями крупных темно-фиолетовых ягод кусты скрывали что-то вроде небольшого залива. — Если что, сразу зови.