Мужчины и женщины существуют

Тонкие и хитрые связи с благами социалистических, а затем капиталистических распределителей у Хирсанова сложились удачно, но с женщинами, с любовью, с длительными и яркими отношениями и даже с легкими знакомствами у Кирилла Леонардовича были проблемы. Да не просто проблемы, а полное дерьмо, если сказать прямо. Больше всего угнетало, что аппарат работает замечательно, “ни одного случая мужской несостоятельности”, а все не так. Счастье — это банальное, затертое слово, которое старается не произносить ни один нормальный мужчина — обходило стороной. Первый брак — перед самой командировкой в Алжир советником-переводчиком — красивая свадьба в ресторане “Прага”, с обеих сторон гордые родители. Алла — красива и умна. Он — тоже хорош собой. Влюблен. А еще тесть в горкоме партии работает. Так прямо на свадьбе в тостах и говорили — так не бывает, все у вас, молодые, уже есть, только держитесь друг за друга, любите, терпите и охраняйте свою семью — горько! Они целовались. Целовались первые полгода — год, и несколько месяцев Хирсанов не замечал перемены в отношениях. Пожили в кооперативе, купленном тестем, потом — Алжир, поездки к Средиземному морю по субботам и воскресеньям. Конечно, в замкнутом посольском круге, но все же, библейская красота рядом. С интимной стороной — никак, он изнывает от желания, а Алла — то больна, то устала. Он орет:

— Ты устала ничего не делать! Мы муж и жена — в чем проблемы?!

И в одну из таких ссор Аллочка ему говорит, что с ним хочет поговорить жена советника по культуре Ивашова. Он возмутился: “При чем тут она?!” А жена ему тихо, почти шепотом: “Ей проще тебе объяснить — я не смогу”. Он пошел искать по посольству Ивашову с желанием убить сразу. Нашел — женщина под сорок лет, с активным комсомольским и партийным прошлым, волевая — она палец к губам приставила, мол, не здесь, везде уши. Вышли из здания посольства на шумную арабскую улицу, и она ему поведала о том, что в голову не приходило, оказывается, у жены не та ориентация, он ей физически противен. Алла честно боролась с собой, но не получилось.

— А ты при чем?!

И тут он догадался, что они с Ивашовой нашли друг друга.

— Молчите, Кирилл, и не портите себе карьеру. Советую вам. Очень советую.

Еще полтора года алжирской командировки они с женой изображали супругов, он прилично выпивал вечерами, мастурбировал, ненавидел себя за это и с солдатскими грезами ждал возвращения на родину, как никто из мидовских, на всем экономивших доллары, переводивших их в чеки, ради возможности купить в “Березке” автомобиль — “Волгу” или “Жигули”.

Потом в Союзе он долго не разводился, к жене помягчал, вел разгульную жизнь, но той самой, необходимой для счастья женщины не находилось. Он понял за эти годы, что включает его женский тип: большую грудь, невысокий рост, чтобы была провинциалкой или москвичкой из необеспеченной семьи, чувственна, способна его слушать и слушаться. Он был согласен даже на дуру, но практичную, не зовущую на подвиги ради родины, партии, принципов или убеждений. И чтобы не задавала лишних вопросов — он давал бы ей все. И этот набор “всего” был довольно широк, даже раскошен по советским временам. К благам распределителей, конечно, прилагался бы регулярный секс, а она — восторгалась бы им, ухаживала, готовила, стирала и на приемах хлопала бы голубенькими глазками, умея себя подать. Он был завидным женихом — они должны бы стать завидной парой, а оказалось найти непросто. Роман на два-три месяца получался, потом у него выпадала командировка на две недели, а возвращаться приходилось к пепелищу. Эти истории начинались и заканчивались одинаково, иногда банальной изменой или громкой ссорой, иногда все как-то само собой рассасывалось, но точка всегда была именно такой и болезненной. И для Хирсанова загадка — почему у меня всегда так?

Наконец, после пяти лет такой холостяцкой жизни все же срослось — свои три года семейного счастья он заполучил. И все совпало: очередное назначение; рождение дочери; квартиру выделили там, где положено по рангу; жена, как канарейка, щебетала по всякому поводу: “Кирюша, Кирюша”, но эти годы пролетели мгновенно. Жена заболела, одна операция, другая, и уже ему приходится стирать и гладить, и щебетать “лапочка”, “лапочка”, ходить на родительские собрания в школу дочери. Жене вырезали все, благодаря чему физиологически тянет женщину к мужчине, осталась только бесчувственная дырка, и Кирилл Хирсанов при ней ни при чем — забытый часовой.

Сейчас, заходя на сайт знакомств, читая женские анкеты, он чувствовал себя таким одиноким, что стыдно было бы признаться. “Я обычная, простая женщина ищу нормального, умного, сексуального, с чувством юмора мужчину”, — писала какая-нибудь блондинка или брюнетка и показывала себя в купальнике на песчаном турецком пляже. Ему хотелось написать так же, поменять всего одно слово — я обычный, простой, может быть, не совсем простой, мужчина ищу нормальную, умную, сексуальную, с чувством юмора женщину.