Мужчины не ее жизни

Он уже видел одежду Ханны, разбросанную по всему дому (не говоря уже о ее белье). Ханна будет плавать голой в бассейне и принимать душ, распахнув двери кабинки. Ханна будет выбрасывать или доедать то, что оставил Эдди в холодильнике, а остатки ее еды будут зеленеть и покрываться плесенью, прежде чем Эдди решится их выкинуть. Телефонные счета Ханны будут наводить на него ужас, но ему придется оплачивать их, потому что она будет в командировке в Дубае (или еще каком-нибудь таком же месте), когда придет время оплачивать счета. (Кроме того, чеки Ханны будут возвращаться из-за отсутствия средств на ее счету.)

Если Ханна начнет спорить с Эдди — кому из них пользоваться главной спальней, то победит на том основании, что ей с ее любовниками нужна двуспальная кровать и большой стенной шкаф, чтобы вешать одежду. Но Эдди заранее согласился с тем, что займет большую из гостевых спален в конце коридора на втором этаже. (В конечном счете, там он спал с Марион.)

И, принимая во внимание солидный возраст большинства своих приятельниц, Эдди заранее решил, что ему придется переделать бывшую мастерскую Теда (а впоследствии кабинет Алана) в нижнюю спальню, поскольку наиболее хрупким и слабым из старушек Эдди, возможно, будет не под силу подняться на второй этаж.

Эдди предчувствовал, что Ханна не будет возражать, если он захочет прибрать к рукам сквош-корт в сарае, превратив его в свой кабинет, — ему доставляла удовольствие мысль, что тут был и кабинет Рут. Поскольку Тед покончил с собой на корте, сарай стал для Ханны запретной зоной. Нет, дело было не в том, что у Ханны проснулась совесть, просто она была суеверна. И потом, Ханна будет пользоваться домом только на уик-энды или летом, а Эдди собирался жить там все время. То, что, по расчетам Эдди, большую часть времени Ханна будет отсутствовать, и навело его на мысль о совместном с ней владении домом. Но на какой огромный риск он шел!

— Я сказал, что подумываю кое о чем, — снова сказал Эдди.

Ханна пропустила его слова мимо ушей.

Чем больше смотрела Ханна на пробегающий мимо ландшафт, тем заметнее менялось выражение ее лица: от пренебрежительного безразличия до неприкрытой враждебности. Когда они пересекли границу Вермонта, в негодующей памяти Ханны возникли годы ее учения в Мидлбери, словно и колледж и сам штат Вермонт принесли ей какое-то зло, которого она никогда не простит. Хотя Рут сказала бы, что главная причина депрессии и неразберихи, сопровождавших Ханну все четыре года в Мидлбери, состояла в ее собственной неразборчивости.

— Долбаный Вермонт! — сказала Ханна.

— Я тут подумывал кое о чем, — повторил Эдди.

— И я тоже, — сказала ему Ханна. — Эй, ты что, решил, что я задремала?

Прежде чем Эдди успел ответить, перед ними возник военный мемориал в Беннингтоне — он, как зубец, возносился высоко вверх над зданиями города и окружающими холмами. Монумент Беннингтонской битве[53] представлял собой плоскую иглу, знаменовавшую поражение, которое потерпели британцы от парней с Зеленых холмов. Ханна всегда ненавидела этот памятник.

— И кто только может жить в таком вонючем городишке? — спросила она у Эдди. — Куда не повернешься — всюду торчит этот гигантский фаллос! У всех здешних мужиков должен развиться комплекс неполноценности при виде этого хера.

«При виде этого хера?» — подумал Эдди.

Глупость и вульгарность замечания Ханны оскорбили его. И как это ему пришла в голову мысль разделить с нею дом?

Текущая пожилая женщина в жизни Эдди — платонические отношения, но сколько еще они будут таковыми оставаться? — звалась миссис Артур Баском. На Манхэттене ее все еще знали под этим именем — миссис Артур Баском, хотя ее покойный муж и филантроп Артур Баском давно уже отошел в мир иной. Миссис Артур Баском (а для Эдди и близкого кружка ее друзей — Магги) продолжила благотворительную деятельность своего покойного мужа, но ее никогда не видели ни на одном из мероприятий с обязательными вечерними платьями и фраками (нескончаемые кампании по сбору пожертвований) без гораздо более молодого и притом холостого спутника.

В течение нескольких последних месяцев Эдди выполнял роль эскорта Магги Баском. Он полагал, что миссис Баском выбрала его по причине его равнодушия к сексу. Но в последнее время он уже не был так в этом уверен; может быть, ее в конечном счете все-таки привлекала сексуальная доступность Эдди, потому что (в особенности в своем последнем романе «Трудная женщина») Эдди О'Хара, смакуя подробности, описал сексуальное внимание, которое молодой любовник уделяет своей пожилой любовнице. (Магги Баском было немного за восемьдесят.)