В конце концов Джун поняла, что им обоим гораздо лучше, если Алекс будет переваривать свои чувства молча. А потом, когда стресс у него уляжется, настанет время узнать о его приятных чувствах и получить заверения в любви, которые и нужны Джун.
Выслушивая Алекса, Джун приучилась тревожиться за него. Она перестала рассчитывать на его поддержку и взамен взяла на себя очередную обязанность. Ей нужна была любовь Алекса, чтобы восстановить контакт с женским началом и стимулировать выработку антистрессовых женских гормонов, но если он сам выражал свое женское начало, она переходила на мужскую сторону. Так что излишняя откровенность Алекса вовсе не снижала стресс у Джун, а лишь усиливала его и отталкивала ее.
Когда Джун выслушивала, как Алекс изливает душу, это оказывало на нее совсем иное воздействие, чем разговоры с лучшей подругой Лиз, которая делилась с ней точно такими же чувствами. Дело в том, что когда Джун выслушивает Лиз, то становится более женственной, а когда выслушивает своего мужа – более мужественной. На то есть две очень веские причины.
Джун зависит от своего мужа Алекса: у них общее хозяйство и финансы. Джун не зависит от своей лучшей подруги Лиз: она ждет от Лиз совсем другой поддержки.
Если Лиз не знает, как поступить в сложной ситуации, боится потерять работу или не справляется с нагрузкой, на Джун это не влияет. Если Джун выслушивает подругу, стресс у нее не повышается, поскольку происходящее с Лиз не касается ее непосредственно.
Но если увольнение грозит Алексу, это, разумеется, ставит благополучие Джун под угрозу и повышает у нее уровень стресса. Если Алекс не справляется с нагрузкой, значит, он не в состоянии помочь жене и ей нужно обращаться за поддержкой к кому-то другому. А дополнительный стресс ей точно не нужен – особенно в периоды, когда она и так находится под воздействием стресса и нуждается в помощи, чтобы вернуться к женскому началу.
Когда Алекс рассказывает о своих проблемах, Джун вовсе не получает подтверждения, что он любит и поддерживает ее, а значит, не может вернуться к женскому началу, напротив, ее мужское начало стремится помочь Алексу, оказать поддержку, в которой нуждается его женское начало. Джун не восстанавливает равновесие, а лишь еще больше выходит из него.
Если у Джун и так стресс, Алексу лучше всего сыграть мужскую роль и выслушать ее, и тогда Джун вернется к женскому началу и, соответственно, беседа принесет ей пользу. Как мы уже знаем, молча слушать – значит выражать мужское начало, а изливать душу – женское.
Пока Джун этого не знала, она лишь отдалялась от Алекса и при этом винила себя за то, что не в состоянии ему сочувствовать. Она требовала от себя умения слушать – и постоянное напряжение мешало ей наладить связь с женским началом. Когда самой Джун нужно вернуться к женскому началу и обрести равновесие, а при этом она должна выслушивать Алекса, ей становится только хуже.
Поскольку и Джун, и Лиз – женщины, когда Лиз делится с Джун своими чувствами, эмоциями и переживаниями, ее чувства больше похожи на то, что чувствует сама Джун. Джун слушает Лиз и вполне может поставить себя на ее место, а это оправдывает все то, что чувствует сама Джун, и тем самым стимулирует выработку антистрессовых женских гормонов. А когда Джун слушает Алекса, то не получает подтверждения своим чувствам, поскольку они у них с Алексом разные.
С другой стороны, если у Алекса относительно много женских качеств, его чувства похожи на чувства Джун, но когда он рассказывает о своих бедах или жалуется на перегрузки, Джун понимает, что ей нельзя рассчитывать на помощь и поддержку мужа. Женщинам и так необычайно сложно просить о помощи, а когда она слышит, что о помощи просит муж, ей становится еще труднее даже подумать о том, чтобы о чем-то его просить.
Поскольку Джун любит мужа, то инстинктивно хочет либо утешить его, окружив материнской любовью, либо помочь ему решить его проблемы. В обоих случаях она понимает, что не может рассчитывать на него.