Мужик и его грузовик (СИ)

Он начал бить по съехавшей части гусеницы загоняя её на место. Каждый удар отзывался импульсом нестерпимой боли в руках и спине пацана. Пересохшая кожа на ладонях лопалась, из трещин сочилась кровь. Песчинки и неровности металла ножами впивались в руки, вырезая на них узор шрамов на всю жизнь.

Лицо мужика было перекошено от тревоги и напряжения. Его потрёпанная куртка развевалась на ветру. Редкие седоватые волосы трепало во все стороны, а цепочка от крестика на шее подскакивала в такт ударам.

— Держи, мать твою! — продолжал кричать мужик.

Подхватив вторую часть ленты, он натянул её, подтягивая к первой. Затем, вытащив из кузова скрепляющий штырь, начал вгонять его кувалдой в отверстие.

— Ещё немного… ещё чуть чуть!

Последний удар — и гусеница вернулась в относительно рабочее состояние.

— До города должно дотянуть, — рявкнул мужик, возвращаясь в кабину. — Теперь — вперёд.

Шатающийся Рома залез следом. Он хотел спросить мужика, почему тот передумал. Почему решил помочь. Почему взялся за эту глупую затею, не имеющую ни шанса на успех. Хотел, но не смог. В глазах потемнело, и сознание покинуло его.

***

Голова нестерпимо болела. Ощущение было такое, будто по ней ударили той самой кувалдой. С трудом открыв глаза, Рома увидел перед собой белую пелену. Словно чистое небо. Внезапно перед ним склонилось прекрасное существо. Ангел? Он в раю?

— Очнулся? — протянул ангел вполне человеческим, пусть и красивым, голосом. — Ты неделю провалялся.

Моргнув несколько раз, пацан убедился, что небеса оказались чем-то наподобие больничной палаты, а склонившийся над ним ангел — красивой девушкой.

Опустив взгляд на свои руки, Рома обнаружил, что они перебинтованы.

— Ты оба запястья вывихнул, а ещё умудрился сломать четыре пальца, — констатировала факт девушка, поправляя воротничок халата и задумчиво пялясь куда-то в окно узковатыми карими глазами. — Мужик сказал, тебе в голову пришла идея подержать в руках килограмм двести. Будь рад, что спину не сломал. Хотя, — добавила она, наклонив голову, — ещё грыжа вылезти может.

— Спасибо вам, — прохрипел Рома в ответ.

— Да нет, — ответила девушка, — это тебе спасибо. Мужик и остальное тоже рассказал. Я так понимаю, мы все теперь тебе обязаны.

— Да ладно вам, — он попытался выдавить из себя улыбку, — я даже ничего полезного толком-то и не сделал.

— Ага-ага, — кивнула ему девушка. — А самое полезное, что ты можешь сделать сейчас — это отдыхать. Чуть позже тебе принесут ужин.

Грациозно встав с табурета, она накинула на себя лежавший рядом халат, и, поправив длинные каштановые волосы, открыла дверь палаты.

— Постой… — он попытался остановить девушку.

— Тебя ведь Рома зовут? — спросила она, остановившись в дверном проёме. — Меня — Ира. А сейчас — отдыхать. Потом обязательно расскажешь мне о мире за стенами! — Она выпорхнула из палаты, закрыв за собой двери и оставив парня в недоумении и растерянности.

— Хороша девка, а? — прокряхтел знакомый голос прямо под ухом.

Испуганно обернувшись, Рома вскрикнул от боли, вызванной резким движением, и упал на кровать.

— Ты там живой, нет? — мужик перегнулся через подоконник, заглядывая в комнату.

— Рад видеть, что вы в порядке, — иронично прокряхтел пацан.

— Радуйся, ты у нас теперь герой, — улыбнулся мужик, проигнорировав его колкости. — Вон, какая краля обхаживает. Небось, радости полные штаны, а?

— Будет вам, — фыркнул Рома. — А правда обхаживала?

— Хе-хе. Глаз не спускала. Всю неделю вокруг тебя увивалась.

— Правда увивалась? — обнадёженно переспросил пацан.

— Ага. Повязки меняла, горшок убирала, мыла, — с полной злорадства гримасой перечислял мужик, пожёвывая бычок от сигареты и наблюдая, как с каждым словом пропадает энтузиазм во взгляде пацана.

— Даже такое?!

— А ты как думал?

— Погодите… всю неделю?! Сколько же я провалялся?!

— Тю. Совсем мозги отшибло? Неделя значит неделя. Неделю и провалялся, чего непонятного-то?

— Неделю… а болезнь?

— Лекарство хорошее, в кои-то веки проффесор что-то толковое изобрёл. Новых больных нет, а те что есть — идут на поправку.

— А буря? — не унимался Рома.

— Хе. Продолжается. У них тут, кстати, Купол — говно. Барахлит, даже половину частоты нашего не выдаёт. КПД ни к чёрту. Вон, песок сыплется, — он стряхнул пыль с плеча и неуверенно уставился наверх. — Ну и яйца у местных, раз живут под такой картонкой и не боятся.

— Думаю, они боятся, — прошептал Рома. — Боятся, но верят, что всё будет хорошо. Верят в завтрашний день, в свои мечты и желания. Люди — удивительные создания, дядь.

— Ты чего это? Философией заразился, пока в отключке был?

— Извините, — усмехнулся Рома. — Думаю, мне и правда нужно поспать.

— Ну давай-давай. Буря заканчиваться не спешит, так что можешь не торопиться. Выздоравливай, и не забудь Ирку как следует поблагодарить.

Развернувшись, он отошёл от окна, прошёл с десяток метров, затянулся сигаретой, и, уставившись в мерцающую завесу Купола, за которой бушевала стихия, задумчиво пробормотал:

— Да нет, пацан. Прав ты. Люди — чертовски странные создания. Сам иногда поражаюсь.

========== 5. Вот и конец ==========

Прошло четыре дня.