Мужики, мужики…

История суровая. И Закревского жалко. Но жалко лишь до тех пор, пока не прочтешь о поведении его дочери за границей. О том, как она в компании подобных праздных и баснословно богатых развратниц вдали от мужа устраивала оргии с множеством покупаемых и завлекаемых молодых людей. Как она, теша тщеславие, крутила романы со знаменитостями, в числе коих был Дюма-сын. Как вследствие подобного поведения имя русской аристократки приобретало тот самый позорный флер. И на всех этих собачьих свадьбах с толпами кобелей проедались и пропивались, дарились и проматывались труды тысяч крепостных. Вдумайтесь: скотски живущий человек проедает труды тысяч людей, которых и за людей не считает! Вопиющая несправедливость этой картины не имела права на вечное существование. Так не отсюда ли, не от Парижа ли XVIII века, засыпанного русскими деньгами; и не от Куршавеля ли, залитого в наши дни коллекционным шампанским, все беды и движутся?

Блудно-легендарную Лидию Арсеньевну Закревскую (по мужу Нессельроде) родной папа должен был, невзирая на высокие чины и положение, самостоятельно воспитывать. Должен был привести к порядку имиже весть способами и потерявшую берега супругу. Тогда бы его вся Москва зауважала, а не хихикала за спиной. Тогда не только позора от Корейши не было бы: веди себя справедливо и строго в семье высшие чины, в России и революций не было бы. Ведь никто так не расшатывает страну и не бесит (в прямом смысле) народ, как вышеописанные развратные типы обоих полов, допущенные к несметным богатствам.

***

Урок из истории – как картинка с выставки. Россия сильно поменялась по части генерал-губернаторов, княгинь, баронесс и прочего люда, к которому нужно приставлять немецкое «фон» или французское «де». Да и Корейши нет. Ну как нет? Есть, конечно. Душа в Царстве, тело – в земле близ Ильинского храма на Черкизовской. Корейши нет в том смысле, что некому сказать кой-кому: «Залез на верхушку и думаешь, что выше нет никого?», «Навешал на себя цац и ходишь, как петух индейский!»

А пока слова эти адресно не сказаны или же самим адресатом в совести не услышаны, гоняют по детским площадкам «гелендвагены», к которым боятся приблизиться офицеры ДПС; цветет ночная жизнь, как предбанник преисподней и топка для ворованных миллионов, и так далее и тому подобное. Словно живут всевластные отцы развратных деток по одному из слов, сказанному Корейшей: «Только тогда и опомнюсь, как вверх ногами полечу…»

Власть и бездетность

У евреев до разрушения второго храма был великий синедрион, или сангедрин. Это высший судебный орган, решавший самые сложные вопросы жизни народа. Всю бесконечную житейскую мелочь решали малые суды на местах, по городам. До высшего суда доходили лишь вопросы войны и мира, календаря, богослужения, богохульства, смертной казни… Число членов суда было непарным – 71, чтобы избежать полного равенства в случае решения неоднозначных проблем. И поскольку задачи синедрион решал не бытовые, а жизненно важные, то и требования к его членам предъявлялись экстраординарные.

К примеру, нужно было знать все основные языки и диалекты региона, чтобы при допросах не требовать присутствия переводчиков. Был возрастной ценз, ценз по здоровью. Безусловно – доброе свидетельство от народа, начитанность в Писании, твердое следование закону и прочее. Получался собор неких крепких умом и богатых опытом старцев, не ослабевших в памяти и не утративших сил. Старцев, которым, по-земному говоря, лично ничего уже не надо, а в сфере интересов – только справедливость в суде, исполнение закона, благо народа и слава Божия.

Была еще одна необходимая черта, а именно: члены синедриона не могли быть бездетны. Безбрачия в Израиле не было. За редчайшими исключениями все мужчины были женаты. Ну а иметь детей или не иметь – это уже не только дело супругов, но и дело Того, Кто детей дает. Библейское сознание не могло родить ничего подобного современной фразе «завести детей». Дети принимались в дар, но никак не «заводились». Вот ярчайший пример отношения к этому щепетильному вопросу: И увидела Рахиль, что она не рождает детей Иакову, и позавидовала Рахиль сестре своей, и сказала Иакову: дай мне детей, а если не так, я умираю. Иаков разгневался на Рахиль и сказал: разве я Бог, Который не дал тебе плода чрева? (Быт. 30, 1–2).

Итак, членом синедриона не мог быть человек, которому Бог не дал детей. Он не виноват, но все же не может занять должность. И вот почему. «Бездетные жестоки». Бездетный человек, достигший заката жизни, но не встававший никогда к постели сына, не державший на руках внуков, не ведший дочку под свадебный балдахин, не может в принципе ассоциировать подсудимых с детьми или внуками. Они для него безнадежно далеки и чужды. Такова мысль.