Мужская работа

Ого, теперь мне доступны всякие стимуляторы и какие-то наращения к снаряжению, что будут снижать усталость и повышать тонус… Ладно, с ними потом разберусь, а сейчас надо выбрать новый предмет снаряжения… Можно отхватить нож, большой, опасный, как у Рэмбо, таким на днях обзавелся Макс, и сейчас им щеголяет… Проблема с ним одна — ненадежное крепление, его нужно усиливать, иначе ремешок перетрется и нож отвалится. Однако мне пригодится ремнабор начального уровня, а то соратники все время приходят, и отвертками от Диррга не обойтись.

Все, заказано, вернусь на линкор — заберу.

— …в грудиии, — Макс оборвал на полуслове свое вытье. — Ничего себе! Клево как! Покажем им, да!

Я поднял голову.

Между куполами шагал Равуда и «стволом» автомата подталкивал перед собой бриан. Фул тащил оружие последнего, а замыкал шествие Молчун, на бледной физиономии его цвела торжествующая ухмылка.

— Вот, задание выыыполнено, — сказал кайтерит, остановившись перед Йухиро. — Пленник захвачен, да-да…

В голосе его было столько надменности, что у меня зачесались кулаки.

Но ведь справился, гаденыш, и как только смог, ведь насколько я знал, все попытки взять языка до сих пор провалились.

— Нечистая душа в нашей власти, — пробормотал десятник, черные глаза его вспыхнули.

— Допросим его? — предложил Аюльвао.

— Это дело офицеров, — отрезал Йухиро.

— Тогда просто с ним поговорим по дууушам, — сказал Равуда со злой улыбкой. — Стукнем, если надо. Мне ли не знать, как развязывать языки?

Пленник стоял прямой, очень высокий, и теперь я видел, что волосы у него не сплошь черные, а с красными прядями — то ли естественными, то ли покрашенными. Обувь его напоминала толстые носки из кожи, мешковатые штаны были из того же материала, а на торсе болталась безрукавка, увешанная пучками травы и листьями, наверняка для маскировки.

— Я буду говорить, — неожиданно произнес бриан, уж не знаю, на каком языке. — Явившиеся из темноты будут в нее же низвергнуты! Пришедшие со злом его и обретут!

— Это не интересно, — и Равуда изо всех сил пихнул пленника прикладом в спину.

Тот качнулся, даже вроде бы собрался упасть, а затем гибким, тигриным движением прыгнул вперед. Макс не успел дернуться, как его нож оказался в мускулистой руке бриан, и тот приставил острие к горлу моего друга.

— Хрр… — мрачное клокотание застряло у меня в глотке.

— Не стрелять! — рявкнул Йухиро, и вовремя — Фул и Молчун уже подняли автоматы; голос десятника стал мягким, вкрадчивым. — Отпусти нашего друга, и мы тебя тоже отпустим… никакого вреда тебе причинено не будет… ты вернешься к своим…

У аборигена вряд ли был переводчик, но он все понимал.

— Ты лжешь, пришедший с ложью! — перебил он. — Я встречу тут смерть! Счастье! Умереть ради Двух Звезд — счастье! Омыть его победный путь собственной кровью! Счастье!

Его бледное лицо светилось вдохновением, глаза горели золотым огнем. Схваченный железной хваткой Макс дрожал, ежился, губы его тряслись.

Что еще за Две Звезды такие — местный бог?

— Но вы, пришедшие из темноты лжецы, не радуйтесь своим временным победам! Знайте, что среди вас есть тот, кто помогает нам!

Предатель? Вот это новость!

Я начал медленно поднимать автомат — плевать на приказ, но я стою сбоку, а не спереди, и смогу завалить этого крикуна, не зацепив Макса, а ради того, чтобы спасти друга, я пойду на все!

— Ты… — начал Йухиро, и я видел, что десятник удивлен и раздосадован.

Бриан улыбнулся, показав розовые десны без зубов, усаженные присосками. Отшвырнул Макса от себя и плавным движением перерезал собственное горло, кровь хлынула алым потоком на безрукавку, на штаны, на траву.

Умереть ради Двух Звезд — сделано.

Глава 12

О том, что на стрельбище состоится Ярмарка, нам сообщили утром — прямиком туда, где мы учились обращаться с автоматами и отрабатывали маневры, откроют несколько больших порталов, и на борт «Гнева Гегемонии» явятся торговцы сразу с нескольких планет. Услышав эту новость, я обалдел, но не особенно порадовался, ведь свободных денег у меня все равно не было, а вот Макс прямо расцвел.

— Ты куда заработанное деваешь? Родителям отправляешь? — спросил я его.

— Ну… нет… — он замялся. — Я с ними… они не знают, где я, и не могут знать… Поэтому я им не звоню даже…

Дальше я спрашивать не стал — если захочет, сам расскажет.

А затем ко мне в гости явился Котик — нагло объявился посреди казармы и затопал по проходу в мою сторону. Потерся о ногу невозмутимого Дю-Жхе, вспрыгнул ко мне на койку и улегся на спину, раскинув все шесть лап — универсальная фраза из языка мелких шерстистых, означает «чешите мне живот».

— Вот это друг у тебя, — сказала подошедшая Диль. — Только бы Лиргана не увидела.

Но центурион в казарму не заглянула, а когда мы отправились на Ярмарку, то Котик сидел у меня на плече и довольно пялился по сторонам. Нам достался не один удивленный взгляд, а когда мы вошли в стрельбище, то я его не узнал — огромный зал сплошь занимали палатки, тенты и навесы, там и сям возвышались сцены, доносилась музыка, дразнящий запах жареного плыл по воздуху.

— Вапще! — воскликнул Макс, потирая руки.