Мужские игры

В ожидании ушедшей переодеться Юли Забелин подтащил к бассейну два шезлонга и стал озираться, с самодовольством предвкушая ее удивление при виде его мускулистого, не расплывшегося пока тела. Но появившаяся из кабинки щупленькая фигурка привела его в уныние. «Забелин, Забелин, старый ты Забелин! Куда тебя понесло?» – уговаривал он себя, глядя, как по привычке, выработавшейся на загаженных подмосковных пляжах, высоко поднимает она белые, будто лишенные пигмента, ноги. – Что-то не так? – чутко угадала она, неловко остановившись перед ним с одеждой, стеснительно прижатой к маленькой грудке. В лице ее проявились такая беззащитность и ожидание обиды, что что-то дрогнуло в нем, как тогда, у церкви. Решительно отобрав одежду, он бросил ее на свободный шезлонг и повлек Юлю к ближайшему аттракциону.

– Расслабьтесь, сударыня. Мы на отдыхе, и нас ждут великие дела.

– Но я боюсь, – беспомощно пролепетала она.

Они остановились перед двумя широкими жерлами, откуда то и дело с воплями вылетали и с брызгами погружались под воду люди.

– Боюсь, – убежденно повторила Юля.

– Но ты же со мной! – Забелин вошел в роль всезнающего покровителя. Он подхватил освободившийся двухсекционный баллон, поднял его над головой и, увлекая девушку, начал подниматься по лестнице.

Наверху, сперва, приподняв, усадил в круг Юлю, затем уселся сзади.

Их подтолкнули, и круг вошел внутрь черной, наполненной стремительной водой трубы.

– О Боже! – в страхе от темноты вскрикнула девушка. Она изо всех сил вцепилась в веревки. Круг завертело и повлекло вниз, разгоняя. На каком-то повороте их занесло.

– А-а! – в томительном страхе закричала Юля.

– А-аа! – млея от восторга, заорал во всю силу легких Забелин. Крик их, соединенный с криками других, наполнил трубу гулом.

– Я боюсь! Алешенька, родной, боюсь! – послышалось ему среди гула, и в следующую секунду их вынесло на финишную прямую и выплюнуло в бассейн, в который, не переставая кричать, погрузились они с головой.

Мокрый Алексей поймал и развернул к себе Юлю.

– Ты что сказала? Что ты сейчас сказала? – Он обхватил ее плечи. Но девушка, беспрерывно моргая от набегающей на глаза воды и жмурясь на солнце, лишь чему-то улыбалась. – Стало быть, послышалось, – огорчился Забелин. Войдя в азарт, показал на возвышающийся в стороне высоченный, словно лыжный трамплин, желоб. – А туда слабо?

– О нет! Только не это.

– Что хочет женщина, то хочет бог, – разыгравшийся Забелин потащил упирающуюся Юлю к подъему на самый крутой аттракцион. Через несколько минут они стояли на высоченной горе перед началом спуска. Далеко внизу среди бассейнов копошились презренные букашки. При виде их Забелин понял трех нерешительно топтавшихся подле и матерящихся по-русски мужиков.

– Давай сойдем, – прижалась к нему подрагивающая Юля.

Может, он бы и сам сошел, если бы не прижалась, да и мужики если б не с таким сочувствием глядели. А потому, отстранив девушку, шагнул к желобу.

Смуглый от въевшегося загара киприот что-то сказал.

– Чего ему надо?

– Он говорит, – перевела девушка, – что надо лечь на спину ногами вперед, ноги перекрестить и руки сложить на груди.

– Точно. Чтоб потом в морге не перекладывать, – мрачно прокомментировал один из колеблющихся. И, похоже, окончательно себя запугал, потому что решительно сплюнул: – А ну его на хрен, что я вам, Ариэль какой? Пошли отсюда, мужики. Тем более что не допили. Заодно и этого внизу подберем. Что останется. Сопровождаемый этой ласковой напутственной речью, Забелин улегся на спину, с нарочитой бодростью помахал пальчиками Юле и, как учили, сложил руки. Его подтолкнули, так что он едва успел скрестить ноги, и тело с нарастающей скоростью понеслось по желобу. В какой-то момент оно даже оторвалось от поверхности. Забелин замер, пытаясь сохранить остатки самообладания, поспешно сделал глубокий вдох и в следующее мгновение с шумом погрузился под воду.

Гордый и взъерошенный, вылез он из желоба. Высоко наверху стояла малюсенькая фигурка со сложенными на груди руками.

– Воздуха, воздуха набери! – попытался докричаться он.

Она вяло махнула и опустилась в желоб. А еще через секунду безмолвно пронеслась вниз и погрузилась под воду. Увидев, как беспомощно она барахтается, потеряв ориентацию, Забелин бросился к желобу и, выхватив, поспешно поставил на ноги.

Рот ее был широко открыт, она хрипела, выпученные глаза были полны ужаса.

– Я ж кричал, чтоб не дышала, – прижимая к себе содрогающуюся от непрерывного озноба девушку, виновато бормотал Забелин. Так и стояли они. Она, вздрагивающая у него на груди, и он, то и дело неловко поглаживающий ее влажные волосы, бессмысленно повторяющий одно и то же: – Ну что ты так, глупышка? Это ж всего только аттракцион.