Мужское счастье

Тенистая липовая аллея между кладбищем и больничным корпусом напоминала проходившую неподалеку центральную, но укладки тротуарной плиткой еще не дождалась. Она значительно проигрывала центральной и в ширине: женщина, катившая пустую коляску, и топавший рядом с ней малыш с зажатой в руке пластиковой лопаткой едва позволяли обогнать себя тем, кто торопился. Под ногами хрустел гравий, отовсюду слетались голуби – одна из бабушек достала из пакета булку, и начался, как видно, привычный ритуал кормления. На кладбищах чаще всего обитают вороны и галки, а здесь, благодаря сердобольной старушке, жили голуби и юркие, старавшиеся урвать свой кусок, воробьи. Многими десятками, если не сотнями, птицы бросались за крошками, налезая друг друга и не обращая внимания на людей. Хлопанье крыльев забило остальные звуки.

Клара вышла не одна, ее сопровождала женщина в длинном плаще, из-под которого виднелся белый халат. Иван шагнул навстречу.

– Простите, меня зовут Иван, я жених Маши Пономаренко. Я пришел по своей инициативе. Хочу познакомиться с будущими родственниками, даже если между собой они не ладят. От своего имени я приглашаю на нашу свадьбу и постараюсь сделать все, чтобы уладить разногласия.

Сказалось общение с Коляусом, Иван заговорил его языком – казенным, словно для протокола. Любую фразу Коляус произносил так, будто формулировал в уме будущий отчет, и любой отход от текста считался преступлением.

– Здравствуй, Иван. Я Клара. Приятно познакомиться. Маша рассказывала обо мне?

– Нет. Поэтому я пришел познакомиться.

– Маша рассказывала о том, почему мы не общаемся?

– Нет.

– Прости, Иван, но на свадьбу я не приду, хотя люблю Машу и желаю ей счастья. Ты, возможно, хороший человек, но дело не в тебе. Прости.

Малыш с лопаткой помчался в гущу кормившихся птиц. Испуганные голуби и воробьи разом взмыли в небо, от шума крыльев Клара сжалась, как от удара, ее руки вскинулись к лицу в защитном жесте, и рукава съехали вниз. Глазам открылось множество шрамов от порезов на запястьях.

– Клара, пойдем, у тебя процедуры. – Сопровождавшая Клару женщина потянула ее за руку.

– Одну секунду. – Клара на прощание еще раз обернулась к Ивану. – Спасибо, что пришел. Надеюсь, еще увидимся.

Клара ушла. Иван вернулся домой.

Выслушав его рассказ, Коляус проговорил:

– Чувствую себя древнегреческим мудрецом, конкретно – Сократом. Тоже хочется подытожить: я знаю, что ничего не знаю. Ничего нового мы с тобой не выяснили, а старое ни к чему не привело. Что тебе говорит интуиция?

– Молчит, собака женского пола.

– А моя канючит: «Все ниточки ведут в Центр!» Для приезжих там словно медом намазано. Возникают вопросы. Почему такой ажиотаж? И откуда столько денег у благотворительного фонда «Тихомир»? Ты в курсе, что для крупных благотворителей посещение салона «Лиана» – бесплатно?

– Теперь в курсе.

– Версия, на которой настаивает моя интуиция – шантаж собранным в «Лиане» компроматом. Ничего другого, что могло вызвать благословенный ливень инвестиций, на ум не приходит.

– Компромат как источник благосостояния фонда? – задумчиво повторил Иван. – Не верится.

– В числе меценатов – городское начальство в полном составе, полиция, судьи, адвокаты, прокуратура… Девяносто процентов – мужчины. Мне почему-то кажется, что от имени женщин деньги перечисляют тоже мужчины. Тогда можно говорить о ста процентах.

– И что же получается, всех ловят на живца? И все покорно несут денежки – городское начальство, полиция, судьи, адвокаты, прокуратура…

– Соглашусь, выглядит глупо.

– И, наверняка, не все благотворители женаты. Холостого или того, кто семьей не дорожит, на «клубничку» не поймаешь.

– Тоже соглашусь. К тому же, пожертвования и переводы идут, в том числе, от юридических лиц, а если деньги дает организация, она заинтересована в некой отдаче.

– В какой?

– Повторяю: чувствую себя Сократом. Ничего не знаю.

– Организации состоят из людей, – сказал Иван. – Людей можно поймать на компромате, и за них расплатится организация, которой они владеют или которую представляют.

– Все верно. Поэтому главный вопрос на сегодня: откуда у скромного провинциального фонда такие деньжищи?

На следующий день Ивана арестовали.

Глава 17. Изолятор, подземелья, «Лиана»

Процедура Ивану была знакома: сдать документы и вещи вместе с ремнем и шнурками, оставить только самое необходимое, пройти в душ, оттуда – в камеру. Слово «пройти» на территории изолятора означало передвижение в наручниках под конвоем. Каждая часть здания, лестница, этажи и переходы перегораживались запираемыми решетками. Когда навстречу кого-то вели, конвоиры давали команду повернуться лицом к стене и ждать, не оборачиваясь, пока сзади не пройдут.