Понятно, что в индустриальных городах в конце 70-х не могло иметь места ничего в духе «возьмемся за руки, друзья, чтобы создать свою контркультуру любви и галлюцинации».
Что же именно подразумевалось в панк-призыве «сделай сам»? Создай свою группу, радикально измени свою одежду и прическу, выпускай малотиражное печатное издание. Иными словами, следовало проявить активность в сфере, где царит спектакль, фактически — разыграть свой собственный спектакль, стать своим собственным театром и средством массовой информации.
Энди Уорхол: «Сегодня неведомый шедевр невозможен. Если тебя никто не знает, тебя просто нет. То, что хочет существовать, должно существовать публично».
Йозеф Бойс: «Художником может стать каждый».
То, что у панка что-то не получается, — это норма, у него и должно ничего не получаться, сбой как раз и интересен, а если все идет как пс рельсам — это обман, это Система, это тоталитаризм, контроль и принудиловка. Фашизм, одним словом. Так мы получаем еще одно определение: панк — это работник рекламного агентства, которое занято рекламированием его самого и при этом постоянно терпит провал.
Собственно, именно это и делала группа Sex Pistols: ей удалось устроить невероятный скандал, привлечь к себе максимум возможного внимания, несколько раз подлить масла в огонь, мэйнстрим-пресса подняла дикий вопль, музыкальные журналы устроили хайп. Буквально за год-полтора все выгорело.
От скандального бума вокруг Sex Pistols пошли очень сильные волны, внешний вид панка, его кодекс чести, его взгляд на вещи были донесены до самых до окраин, панк был моментально глобализован. Если бы не Sex Pistols, не гипнотическая, прямо-таки потусторонняя фигура Джонни Роттена, панк бы не стал событием историческогс значения. Взрыв Sex Pistols вывел на свет очень много интересного, очень многим перекосил мозги.
Если сегодня посмотреть на бывших панков, то они хотя и придерживаются мнения, что «надо просто взять и сделать», но для ни> лишенное перфекционизма делание — это, скорее, некий стильный флёр. Куда более характерна для этих людей ироничность, склонность к постоянному легкому подкалыванию, острая чувствительность к всевозможным мещанским, обывательским клише. У панка острый критический взгляд, он не то чтобы всем недоволен, но распознает дефект и обман. И не требует их исправлять, ценя наглость придурь, дефект и обман. И вот именно это и является неусвоенные уроком панка: панк не может радостно и сладострастно любить какую-то муть, упиваясь ее настоящестью и совершенством.
Панк был настроен против рока, Джонни Роттен очень переживал, когда Sex Pistols превратились в рок-группу, на видеозаписях прекрасно видно, в какой момент у Роттена исчезла аура иррациональности и абсурда и он начал просто гримасничать и петь песни Панк-рок был тупо, но быстро сыгранным рок-н-роллом. Гитаре играет один и тот же рифф на одной, желательно как можно более сумасшедшей громкости, ручка искажения звука вывернута до предела, барабанщик колотит быстрое стаккато, мелодии в настоящей панк-роке нет, вокалист не столько поет, сколько говорит, бесцветно и истерично. Что он там бормочет и орет, понять сложно. Но понятно, что это хотя и мощная, но крайне однообразная, статичная и минималистическая музыка, которая элементарно превращается в электронный поп, если живого барабанщика заменить ритм-машиной. Панк-рок можно считать рисайклингом музыки конца 50-х; впрочем, она в неизменном варианте гаражного примитива просуществовала до середины 70-х. Ключевые фигуры тут — The Velvet Underground, Игги Поп с группой The Stooges, Ramones.
Вторая струя, определившая панк-стандарт, идет от The Velvet Underground к Can и Neu! потом к Дэвиду Боуи (которого продюсировал Брайан Ино, позаимствовавший для это саунд Neu!).
Самое неприятное тут слово — «стандарт». Панк-движение, где бы оно ни появлялось, очень быстро обрастало страстными поклонниками-идиотами, желающими стандарта. Появился стандарт одежды, стандарт музыки, стандарт написания и оформления текстов, стандарт поведения и стандарт лексики. Когда панк стал массовой молодежной культурой, индивидуалистов, парадоксально и творчески относящихся к своей жизни, осталось крайне мало.
Соответственно раздвоилась и музыка: панк-роком стали называть панк-стандарт, а музыку, в которой проявилась анархо-индивидуалистическая панк-позиция, называют постпанком.