Музыка на Титанике

Я пишу тебе отчёт, разлюбезный хаос,
не имея за душой ни обид, ни слёз:
я шагаю хорошо… только спотыкаюсь
обо что ни обо что – обо что пришлось.
Вся истоптана земля, небосвод поношен,
воздух редок и дыряв, далеки концы.
Понастроили дворцов – башен и конюшен,
спотыкаюсь о дворцы… и не о дворцы.

Я пишу тебе отчёт, я веду анализ,

я считаю синяки, ссадины и проч. —
я считаю хорошо, только запинаюсь —
после сотни тысяч, но… не об этом речь:
всё до свадьбы заживёт – где-нибудь присесть бы,
цифры столбиком сложить, а уж там-то – что ж…
там совсем рукой подать до ближайшей свадьбы —
через поле, через лес, через летний дождь!

Чем займусь теперь? Да чем… снова пустяками-с:

почитаю, вот, стихи стрекозе одной.
Я читаю хорошо, только заикаюсь,
разлюбезный хаос мой, мой язык родной!

Ответ

А теперь, когда мне уже столько лет,
что неважно, сколько мне лет,
я возьму и отвечу тебе ответ —
хоть какой-никакой ответ.

Я был должен тебе объясненье одно,

но всегда забывал дать:
почему мне всё-таки не темно
и откуда вся благодать.

Дело в том, что я прежде не знал слов

и потом не узнал слов,
и поэтому каждый мой день – нов,
а все ночи полны снов.

Я клянусь, что прошёл мимо всех благ

и прошёл мимо всех прав,
и клянусь, что я был пред тобой наг
и что я был тебе – раб.

Что касается Стикса, то зол Стикс:

женское божество! —
и его не заставить понять и простить…
Я любил только небо и в нём – птиц,
а более – ничего.

«Вот какая штука, видишь ли…»

Вот какая штука, видишь ли…
мы здесь не были давно,
человек огромной выдержки,
человек-вино:
на столе смеётся лужица —
виноградное пятно…
Может, всё опять закружится,
человек-вино?
И давнишними глазами я —
ну-ка, вспомним старину! —
в царство прежнего безумия
осторожно загляну:
подойду к резному терему
и склоню чело —
там, наверно, всё по-старому
и опять светло,
там любовница, забавница,
чаровница… – всё равно,
кто кому там улыбается,
человек-вино!

Новый роман