Музыка Океании (СИ)

— Ты не выглядишь, как очень хорошая нянька. Если девочки остались сиротами, Сопротивление примет их к себе.

— Ты не выглядишь, как женщина. — Аластор взял сигарету себе. — Со мной они будут в большей безопасности, чем среди революционеров.

Он (или всё же она?) помялся на месте, демонстрируя свои длинные изящные ноги под чулками. Сапоги на высоком каблуке увязали в свежевыпавшем снегу.

— Может. Если только вы найдёте способ уехать из Термины.

— Для начала мне нужно найти их. Ты знаешь, где они остановились?

— На юге города. — Промяукал в ответ сладкий голосок. — Если хочешь, могу проводить.

— Буду благодарен, — отозвался Аластор.

— Не за что, сладкий, — улыбка тонких длинных губ странно исказила лицо. — Но, если что, Сопротивление радо принять всех. Будем ждать тебя. — Тёмно-зелёный глаз подмигнул. — С нами тень Алкида. — Произнесла она уже знакомую фразу.

Высокие каблуки ловко застучали, двигаясь вниз по улице, Аластор последовал за ними, опираясь на трость.

— Ты знаешь Алкида? — задал Аластор свой любимый вопрос. Хотя откуда он мог знать? Сам сказал, что не состоит в основной армии.

— Никто не знает Алкида, — заявил трансвестит уверенно.

— Зато все без исключения превозносят его.

— Почему тебя это так беспокоит, ясноглазый?

— Меня зовут Аластор.

— Ино, — вновь этот игривый взгляд и кошачий голосок. — Алкид вдохновляет людей своим всемогуществом. Люди видят в нём сильного лидера, и они готовы пойти за ним. Он настроен решительно, и им это нравится. Я думаю, он стал чем-то настолько большим, что теперь неважно, кто именно стоит за всем этим. Его можно заменить на другого лидера, и ничего не изменится. Потому и принято говорить, что его тень с нами, и что он в каждом из нас. Скорее всего, активисты этим и руководствовались.

Мимо прошла пара женщин, задержавшись взглядами на них двоих. Аластор сомневался, что они признали в Ино трансвестита, он сам не догадался. Скорее всего, решили, что он снял шлюху. Мне везёт на шлюх, — подумал он устало.

Докурив до фильтра, он швырнул бычок в сугроб, так что тот зашипел, погаснув.

— Можно задать личный вопрос? — спросил Аластор, когда женщины оказались достаточно далеко.

— Что у меня между ног? — догадалась Ино.

— Не то чтобы я хотел проверить, мне просто интересно. — Признался Аластор.

— Тогда встречный вопрос, — она тоже отбросила сигарету. — Ты бы позволил разбить мне нос в баре, если бы сразу понял? — Ино криво улыбнулась, приподняв тонкую чёрную бровь над светло-зелёным глазом.

Аластор задумался.

— Скорее, да.

— Люди более склонны доверять девушкам, даже если те одеты, как шлюхи. — Промурлыкал голосок.

— Так это просто маскарад?

— Это? — она окинула взглядом свой внешний вид. — Нет. Я правда так одеваюсь.

— Только одеваешься? А с кем спишь?

Зелёные глаза сложились в лукавые щёлки.

— Хочешь попробовать что-то новое, Аластор?

— Нет, я уже говорил.

— Ну а я люблю разные эксперименты. Поэтому так и одеваюсь.

Столб с громкоговорителем прямо над ними вдруг зашипел, прежде чем активировать голосовую команду: «СПЕШИТЕ В «ПОНТ»! ОСТАЛАСЬ ПОСЛЕДНЯЯ ВОЗМОЖНОСТЬ КУПИТЬ ЖЕНСКИЕ КУПАЛЬНИКИ ПО САМЫМ НИЗКИМ ЦЕНАМ! УСПЕЙТЕ ПРИГОТОВИТЬСЯ К ЖАРКОМУ ЛЕТУ!», с новым шипением послание оборвалось.

— Непривычный прогноз погоды, — заметил Аластор, озираясь на столб.

— Алкид взломал систему оповещения. — Пояснила Ино с довольным видом.

— Да ваш Алкид прямо-таки профессионал во всем…

— Ага, он и не такое может, — напевал её голосок. — Он же «Перфекция» — совершенство мысли, слыхал?

Интересно, как далеко мог зайти Алкид в своём желании избавить мир от власти? Сколько жизней он готов был принести в гекатомбу своей мнимой свободе, и зачем заниматься этим у порога конца света? Аластор не стал бы отрицать, что Алкиду могло быть известно что-то, о чём не подозревали остальные, возможно, что никто вообще, ни в его армии, ни в целом мире. По тому, как активисты превозносили своего лидера, рассказывая о его подвигах, боготворя и сравнивая его мощь с эффектом ядерной бомбы, он, скорее бы предположил, что лидер Сопротивления не только безумен, но и очень умён.

— Сколько сейчас людей у Сопротивления? Я имею в виду здесь, в Термине?

— Я не знаю, ясноглазый, я уже говорила, что я, в основном, только вербую.

— Ну так и скольких ты навербовала?

Она вновь перевела на него свои разные по размеру и цвету глаза. В них сверкали искорки радости, словно две электрические лампочки на 30 и 45 ватт.

— Что? — не понял Аластор, когда её улыбка вновь исказила щёки.

— Ты сказал «навербовала», это мило с твоей стороны. Я запомню это.

Аластор не обратил внимание на это замечание, зато понял, что Ино ловко уклоняется от ответов, не сообщая ему вообще никакой информации. Ладно, с другой стороны, зачем ей отвечать? И зачем мне знать, если всё скоро закончится?