Музыка - радость и боль моя

Я радуюсь новому, но и печалюсь об утраченной духовной сущности, которая будто ветром уносится. Мы ездили сюда, когда шло строительство, но, к сожалению, — финал такой. Разрушить все легко и бездумно, — это неуважение к людям, которые были до нас и нашли это тихое место. Всем оно было мило, все слушали такую музыку, с которой, думаю, должно начинаться воспитание сегодняшнего поколения людей, чтобы прийти к тому духу, тому пониманию, тому вдохновению, когда душа сделается лучшей.

Сегодня мы об утраченном жалеем — завтра будем жалеть еще больше. Звучание — это наиболее сильное оружие для воспитания психики. От самого рождения мать напевает ребенку колыбельную. Уже давно везде пишут о счастливом детстве. К сожалению, это детство больше направили на боксерскую рукавицу. А вот чтобы скрипку взял мальчишка в руки — не обязательно ему быть профессиональным музыкантом — и где-то, когда-то, среди друзей, в том же лесу зазвучала бы его интерпретация, его душа, как он понимает благоухание леса, темноту, сумерки, свет.., — это нам нужно поощрять, к этому надо самим идти, и, возможно, по нашему следу пойдут другие.

А ведь тогда бедные люди были: Государственная дума, подати, война. А сегодня такое мощное государство, для которого это просто не имеет значения (имею в виду финансы на оркестр). И что же? Никто ни душой, ни телом не мешает,— это так говорят, а факт остается фактом.

Тогда в Киеве проживало меньше людей, и каждый вечер эстрада была переполнена, даже в дождь люди просили: играйте, мы будем слушать. А теперь? Вот вернулась мой секретарь из Киева. Лето, а на обеих площадках, как на новой — возле гостиницы “Киев”, так и на месте, где теперь “радуга”, — не слышно концертов. А в Киеве сегодня — около трех миллионов жителей! На месте же старого летнего театра сделали комнату смеха. Однажды, деревья старого сада мне свидетели, вышел оттуда мужчина средних лет и сказал: “Я здесь работаю уже давно — никакого театра на этом месте никогда не было. Я коренной киевлянин, живу на Подоле и не припоминаю, чтобы здесь играл украинский театр...” Одни смеются — зеркала их искривляют, другие от того же плачут — как можно обезобразить человеческое тело? Какая тут цель — сказать, что человечество уродливо?.. Как Гоголь высмеивал это!

Ох! Отхожу от своих мыслей, а они меня не покидают эти думы-мысли. Теперь я настроен так, чтобы быстрее их отдать, чем искать ту единую для них форму, в которой они были бы понятны и не обидны... Для меня это труд, потому что каждое слово, если оно мною не согрето — для меня чужое. А я хочу, чтобы мысли и слова были в единении, в гармонии...

1988

Человеческая память — великий дар. Формируется она с детских лет. Михаил Иванович Глинка, создавший в духовной культуре бессмертное величие, на вопрос —с какого периода он себя помнит, сказал: с того момента, когда все ушли в храм, его оставили в коляске и вдруг он услышал удар колокола. Это потрясло его душу...

Я мальчиком впервые услышал орган в полутемном пустом костеле. Репетировал органист, в храме — никого, еле освещенный орган...

И сейчас, приходя в Большой зал консерватории, вспоминаю великого благодетеля — Дервиза, который вместе с Сафоновым, директором консерватории, вывез из Парижа на свои деньги орган и подарил его на радость людям. А мог бы растранжирить деньги на разного рода житейские удовольствия... Сегодня звучание органа формирует души с детского возраста. Есть добро невидимое, но оно дает свои всходы. Его видеть не всегда можно, но чувствовать и понимать должно. В этом величие духа.

В Киеве в синагоге Бродского на празднике Пасхи играли лучшие музыканты и пели певцы оперных театров. Эти праздники были событием в музыкальной жизни.

Воздействие служения в храме на искусство огромное. Это влияние сказалось на искусстве во всех его проявлениях — в живописи, музыке и театре.

Традиции — это религия, вера, надежда и в каждой душе человеческой остается до конца.

Божество невидимо, но ощущаемо, сознательное и бессознательное. В чем проявляется? В глубоком раздумье над собой, обществом, над тем, что было и что будет. Это исповедуют все религии на свете, но в разном плане, в разном звучании.

“Пасха священная нам днесь показася”. Ранее, да и сейчас эти слова слышат миллионы людей, и душа в радости и печали явственно пробуждает раздумья. И все каноны, песнопения — по сути повесть о жизни Христа. Существует много новых толкований, обществ. Среди них — традиции. Вот уже 2500 лет христианство, его мораль во множестве стран является догмой. И чем больше будет колоколов разных звучаний, тем гармоничнее будет жизнь на земле. Традиции — продолжение рода человеческого. Это — вечный зов к добру, к счастью.

1989