Музыка войны

И мужчины, и женщины: все утвердительно покачали головами.

– Тогда почему же… очереди и дефицит всего?

Андрей воскликнул:

– Катя, милая, это все искусственно создавалось Горбачевым! Искусственно нарушалась складская логистика и заводское планирование. Дети! Вы такие дети! Неужели вы никогда не задавались вопросом, почему в сталинское и хрущевское время, да даже в брежневское, полки ломились от товаров, а экономика росла, а в горбачевское вдруг возник дефицит? Так это Советский Союз был недееспособен? Или все правители после Сталина?

– Ты слишком строг с молодежью. – Мягко улыбнулась Анна. – Когда-то мы тоже были молодыми, и тоже этого не понимали, возмущались, что ничего не купишь, верили, что это потому, что социализм – не имеет будущего.

– Нет-нет. – Возразил я. – Как можно все сваливать на одного человека, на партийного предводителя? А как же сама система, не должна она была толкать и выталкивать его как недееспособного? Почему тогда его выбрали руководить страной? Виной всему был сам закостенелый аппарат…

– Что такое «аппарат»? – Не без сарказма в голосе сказал Андрей. – Ты так говоришь Саша, как будто это некая машина, которая управляет всей страной и вдруг заржавела, и перестала работать.

– А разве нет? – Поддержал меня Леша.

– Нет! – Андрей засмеялся. – Это огромное количество людей, составляющее пирамиду власти по всей стране, и часть из них действует на благо государства, а часть, как гангрена, гниет и разлагается, охватывая все больше людей, пока не проникает в верхушку власти, и тогда-то все приходит в упадок. Государственный переворот после смерти Сталина не был случайностью, как и не мог быть совпадением расстрел его преемников.

– Андрей то имеет в виду. – Вступился Владимир. – Что если бы советский строй был бы нежизнеспособен, то Сталин бы никогда не смог аграрную страну превратить в промышленного гиганта, опередившего все страны мира за десять лет.

– Ну, знаете ли. – Вновь вступился за меня Леша. – Диктатура всегда очень эффективна на короткий срок. Она загоняет массы людей в жуткие условия и заставляет трудиться не покладая рук. Поэтому сталинское жесткое обращение с огромным количеством рабочих и дало такие плоды. Но страна не может все время существовать в таких жутких условиях. Никто это не выдержит.

– Да кто кого загонял? Слушай, Леш, давай на живом примере. А то голословно получается. – Владимир перебил его. – Вот возьмем мой родной уральский город Магнитогорск. Если ты будешь изучать его историю, то узнаешь, что металлургический комбинат начали проектировать в конце двадцатых, а закончили строительство… в 1932-м году! Ты же сам проекты выполняешь, можешь представить себе, насколько это невозможная ситуация. Один проект должны были делать пять лет, а вместо этого стройку завершили за четыре года.

– Это чудо какое-то. – Произнесла Катя.

– Чудо! Это люди, которые строили комбинат, стоя по горло в холодной речной воде. Это уральские инженеры, начавшие строительство одновременно с проектированием. Можете себе такое представить в современном мире или где-то на западе? Проектирование шло параллельно со строительством! Всюду на такие стройки приезжали зараженные коммунизмом люди и брали на себя самые сложные задачи. Потому что не может подневольный человек совершить, как ты правильно заметила, Катя, чудо. Даже за деньги – не может. А за идею – да.

– Хотя Сталин платил очень высокие зарплаты, соразмерно вкладу рабочего или инженера в проект. – Заметил Андрей. – Это при Хрущеве всех уравняли, и смысл работать лучше других утратился.

Не слушая его, Владимир продолжил свою мысль:

– И вот каждое такое чудо как Магнитогорск возьми изучать, читать про него, и увидишь, что история везде одинаковая: неравнодушные люди, которые в самых невозможных, немыслимых ситуациях устраивают совещания и все-таки находят выход.

– Всегда, когда меня спрашивают, какой я национальности, – вдруг сказала Наталья, и голос ее задребезжал внезапно, как у старушки, отчего я внимательно посмотрел на нее: была ли она в самом деле так молода, как я решил в начале? – Я говорю: я не русская, не украинка, хотя в моих жилах течет и та, и та кровь, а я – советский человек. Только в Советском Союзе были бесплатная медицина, образование, детские садики, всюду библиотеки, наконец, выдавали бесплатно жилье. Я когда рассказываю об этом немецкой молодежи, что в деревне можно было сразу после выхода на работу получить квартиру от государства и рожать детей в двадцать лет – мне никто не верит. Им это кажется невероятным. Но так было, было! И в каждое деревне больница, роддом. Да, под конец накопилось много изъянов, много ошибок, так ведь было и столько хорошего, так ведь надо было просто исправить эти ошибки, зачем же было ломать все до основания?

– А все-таки в Германии демократия. – Сказал Леша. – Ведь это же лучше социализма и российской или сталинской тирании?