Музыкальная шкатулка Анны Монс

— Полагаю, что весьма скоро Петр даст о себе знать. Знаки внимания его принимай, иначе царь оскорбится, он весьма самолюбив, но не поощряй его к вольностям. Вокруг Петра всегда множество женщин, тебе нельзя стать одной из многих.

И Лефорт не ошибся.

Не прошло и нескольких дней, как в аустерию заглянул гость, не царь, но друг его, тот самый, с круглым лицом и лоснящимся взглядом, от которого Анне стало неудобно. Он раскланивался и шутил, целовал матушке руки, подмигивал Модесте, которая розовела и отвечала на шутки низким грудным голосом. Анне было неудобно, но она старательно улыбалась.

— Ай, хороша, — сказал гость на прощанье.

И на следующий день Анне доставили пару голубков в плетеной корзине, что было весьма мило…

— Ну… — матушка, пристально оглядев подарок, вздохнула, вероятно, она ждала чего-то иного. — Для начала — неплохо. Анхен, не будь дурой…

Теперь ежедневные нотации, которые приходилось выслушивать Анне, стали и вовсе невыносимыми. Когда матушка, отчаянно боявшаяся, что тихая дочь ее поведет себя неблагоразумно, оставляла Анну в покое, то появлялась сестрица, щедро делившаяся с нею своим опытом.

И Анна не знала, куда ей деваться.

Единственной отдушиной стали почти ежедневные визиты Лефорта. Франц появлялся в аустерии и, дождавшись, когда Анна оденется соответствующим образом, вел ее на прогулку. Порою он молчал, и в такие минуты Анна просто наслаждалась тишиной, столь редкой в ее нынешней жизни, порою принимался рассказывать и говорил о вещах весьма интересных, важных.

…о том, что царь крайне недоволен боярами, но и они, в свою очередь, разочарованы в царе, которому, по их мнению, не хватает солидности, разумности, зато норова — с избытком.

…о том, что желали бы они прежней спокойной жизни и часто поминают батюшку Петра, тишайшего человека, да поговаривают, будто бы Петр вовсе на него не похож обличьем. Он же от шепота этого делается страшен ликом…

…о том, что он бы многое хотел изменить, однако еще не чует своей собственной силы, а потому медлит. И чем больше он медлит, тем большую уверенность обретают бояре.

…о том, что даже матушка, которую Петр весьма любит и ценит, пусть порою и тяготится ее вниманием, склонна прислушиваться к Думе.

…о том, что все громче ропщут те, кому не по нраву Немецкая слобода. Уж больно много иноземцев при молодом царе, и шепчутся, что, дескать, от этого его неспокойствие происходит, что навели на него порчу, окрутили, застлали ему глаза туманом, и потому извести надобно всех и под корень.