Музыканты и мстители. Собрание корейской традиционной литературы (XII-XIX вв.)

Эта женщина была умной и знала этикет, поэтому ученый Лим был очень доволен. Но не прошло и нескольких лет, как, к несчастью, он покинул этот мир, оставив лишь одного сына, который родился уже после его смерти.

Супруга, госпожа Чан, растила единственного сына и была верной принципам морали, в высшей степени следуя истинному. Сын вырос, родил сыновей и дочерей, а когда госпоже Чан перевалило за восемьдесят, у нее было много внуков и правнуков, которые жили вместе.

Когда госпоже Чан пришло время умирать, она созвала жен своих внуков и правнуков, посадила вокруг и начала говорить:

– У меня есть нечто важное, чтобы вам сказать. А вы слушайте внимательно!

– Да! – Вы вошли в нашу семью как невестки, и если проживете с вашими мужьями сто лет до старости, конечно, для нашего рода это будет счастьем. А если, к несчастью, наступит время, когда вы в молодом возрасте останетесь одни, и если, по вашему разумению, будете уверены в том, что сможете хранить верность, оставайтесь верными, а если почувствуете, что не сможете, лучше обо всем рассказать старшим и вступить во второй брак. Это еще один неплохой способ.

Все отнеслись к услышанному с недоверием и подумали, что у нее помутнел рассудок, и она говорит что-то бессвязное. Госпожа Чан улыбнулась и сказала:

– Наверное, мои слова вам слышатся, как что-то противоречащее разуму. Ведь слово «верность» – хоть и всего два слога – то, о чем трудно говорить. А я – человек, который жил во всем этом. Для вас я расскажу о делах минувших дней.

Все притихли и напрягли слух.

– Мне исполнилось всего восемнадцать, когда я осталась одна. Я вышла замуж за ученого, который родился в семье известного аристократического рода. К тому же во время траура в моем чреве уже была жизнь, поэтому других помыслов в душе не было. И все же, с трудном удавалось сдерживать глубокую печаль, когда с утренним ветром или ночным дождем я была у холодной стены под одиноким светильником.

Как-то раз господин Некто, племянник свекра, пришел из провинции Чхунчхон и остановился у нас, расположившись в гостевой комнате на мужской половине дома. Из-за ширмы я увидела, что он был прекрасен наружностью, и незаметно для меня самой душа моя поколебалась. Ночью, дождавшись, когда все домашние глубоко заснули, я собралась проникнуть в комнату для гостей, взяла светильник и вышла. Но затем склонила голову, мне стало стыдно, и я вернулась к себе. Однако, не сумев успокоить свои чувства, опять взяла в руки светильник и снова вышла. Как ни гляди, дело было постыдным, я глубоко вздохнула и опять вернулась. Так происходило несколько раз, и вот, наконец, только я решительно направилась в гостевую комнату мужской половины дома, как до меня донесся звук шепота служанок из кухни. Тогда я, затаив дыхание, вернулась обратно, поставила светильник на стол, и от усталости, естественным образом, меня объял сон.

Во сне я пришла в гостиную мужской половины дома. Господин Некто читал книгу, я села под светильником напротив, мы стали откровенно рассказывать друг другу о своих желаниях. Потом, взявшись за руки, пошли за занавеску, а там сидел какой-то человек, и по его голове с растрепанными волосами текла кровь. Он в остервенении бил в подушку и громко рыдал. Пригляделась повнимательнее, а это – мой умерший муж! Я закричала и проснулась. Со светильника на столе струился яркий зеленый свет. На смотровой башне как раз пробили третью ночную стражу. Завернутый в одеяло ребенок кричал, пытаясь найти грудь. Поначалу я испугалась, потом опечалилась, а затем стала сильно раскаиваться. Уж и не знаешь, до какой грани может дойти то, что называется чувствами замужней женщины. С тех пор я блюла чистоту своей души и наконец стала настоящей женой из хорошего аристократического дома. Если бы тогда я не услышала шепот, доносившийся из кухни, и не увидела во сне приводящее в содрогание зрелище, разве смогла бы я сохранить свою жизнь невинной и не принести позора тому, кто находится в могиле под землей? Благодаря этому я узнала, насколько трудна верность покойному мужу, и что это не то дело, которое можно совершить через силу.

Затем она велела своему сыну, записав сей рассказ на яшмовой флейте, передать его сыновьям и внукам, чтобы он стал семейным наставлением. Тут же улыбнулась и закрыла глаза.

В последующие века семья Лим процветала, из поколения в поколение в ней появлялись верные жены, и на протяжении многих столетий внутренние женские покои оставались светлыми и чистыми.

Но Мёнхым [205] Соль