Музыкофилия

История научного интереса к синестезии интересна и многообразна. В начале XIX века, когда Китс, Шелли и другие поэты пользовались экстравагантными мультисенсорными образами и метафорами, многим казалось, что синестезия – это не более чем причудливый плод прихотливого поэтического воображения. В 60-е и 70-е годы XIX века настало время серьезных психологических исследований, кульминацией которых стала книга Гальтона «Исследование человеческой способности и ее развития», вышедшая в 1883 году. Феномен получил законное право на существование, после чего в науку и был внедрен сам термин «синестезия». К концу XIX века, когда на поэтическом Парнасе ведущие места заняли Рембо и поэты-символисты, синестезию снова стали считать всего лишь плодом воображения, и ученые вообще перестали ею заниматься[77]. Положение снова изменилось в последней трети XX века, когда вышла замечательная книга Гаррисона «Синестезия: очень странная вещь». В 80-х годах Ричард Цитович выполнил первые нейрофизиологические исследования у людей, страдающих синестезиями. Эти исследования, при всей своей технической ограниченности, позволили выявить физиологическую активацию различных сенсорных областей мозга (например, слуховой и зрительной), совпадающих по модальности с синестетическими ощущениями. В 1989 году Цитович опубликовал свою новаторскую работу «Синестезия: объединение чувств». За этой книгой последовал популярный разбор явления в вышедшей в 1993 году книге «Человек, ощущающий вкус форм». Современные методы функциональной визуализации мозга позволяют получить убедительные доказательства одновременной активации двух и более сенсорных областей мозговой коры при синестезиях, как и предсказывал Цитович.

В то время, когда Цитович исследовал синестезию в Соединенных Штатах, в Англии этим предметом занялись Саймон Барон-Коэн и Джон Гаррисон. В 1997 году они опубликовали обзор «Синестезия: классическое и современное прочтение».

Гальтон считал, что истинная синестезия передается по наследству, и Гаррисон и Барон-Коэн отметили: треть их испытуемых указывали, что их родственники тоже страдают синестезиями. Набоков в своей автобиографии писал о том, как, будучи ребенком, он видел все буквы окрашенными в определенные цвета и сильно расстроился, когда ему подарили азбуку с окрашенными буквами – почти все буквы оказались не того цвета. Мать, которая тоже имела синестезии, согласилась с сыном, но ее цвета не совпадали с цветами, которые видел Набоков. (Его жена тоже была подвержена синестезии, и эту особенность Набоковы передали и своему сыну.)

До недавнего времени синестезия считалась редкой особенностью, встречающейся у одного человека из двух тысяч, преимущественно у женщин (соотношение шесть к одному), но в последних исследованиях Джулии Симнер, Джейми Уорда и их коллег это утверждение было поставлено под сомнение. Обследовав случайно выбранную популяцию численностью почти тысяча семьсот человек и применяя объективные тесты для различения истинной и ложной синестезии, авторы показали, что синестезии встречаются у одного человека из двадцати трех. Чаще всего окрашенными оказываются дни недели, при этом разницы по полу выявлено не было[78].

До 1999 года для синестезии не были разработаны подходящие психологические тесты. Однако за последние несколько лет В. С. Рамачандран и Э. М. Хаббард проявили большую экспериментальную изобретательность в разработке такого тестирования. Например, для того чтобы отличить истинную синестезию от ложной, они создали тест, который может пройти только человек, страдающий истинной синестезией. Один такой тест (опубликованный в 2001 году в «Журнале исследований сознания») заключается в том, что испытуемому предъявляют мозаику из весьма похожих сочетаний 2S и 5S, напечатанных черным цветом на белой бумаге. Человек с обычным восприятием затрудняется в различении этих сочетаний, но индивид, у которого есть цвето-численная синестезия, различает их без труда.

Методами функциональной визуализации мозга удалось подтвердить, что у людей с синестезией, когда они «видят» цвета в ответ на речевые или музыкальные стимулы, происходит активация зрительных областей (в частности, тех, которые отвечают за обработку цветовых стимулов)[79]. Теперь уже нет сомнений в том, что синестезия имеет реальную физиологическую и психологическую природу.