Мы будем вместе, я знаю!

Если они ничего не знают, то и не нужно им это. Несмотря на то, что была все эти годы под их присмотром, как выяснилось, я все равно научилась жить самостоятельно и не зависеть ни от кого. Мне не нужны были родительские советы или разрешения, чтобы поступать, как считаю нужным. И теперь они точно не смогут помешать мне быть рядом с любимым. Все, что могли, они уже разрушили в прошлом. Ну а мы с Даниилом будем строить свою жизнь в настоящем.

— Ладно, не хочешь рассказывать, не надо, — вздохнул отец. — Я только хотел сказать… — он замолчал. Шея его покраснела, и кадык на время пришел в движение. Если бы я знала, что быть такого не может, подумала бы, что он борется со слезами. — Мне жаль, что тогда… ты потеряла ребенка.

Это стало ударом под дых. Едва сдержалась, чтобы не согнуться, так вдруг стало больно. Не сразу получилось задышать нормально.

— Ты взрослеешь, мы стареем, годы идут… Тогда я об этом не думал, извини.

Что?! Впервые за всю мою жизнь отец передо мной извинялся. Это не значило, что я готова была простить его, но все же…

— Как ты сказал, у всего есть срок давности, — теперь уже мои губы кривила усмешка.

Но как же мне было больно! На миг я вернулась в то время, когда очнулась в больнице — пустая и брошенная всеми.

— И вот еще что… — отец с явным трудом поднялся с кресла. У него точно не все в порядке с ногами. Но снова мне что-то помешало спросить его об этом. — Держи… — вернулся он от письменного стола и протянул мне небольшой сверток.

— Что это? — повертела я сверток в руках.

— Письма… Твои и его…

— Письма?..

Слезы собрались на глазах, но я не должна была позволить им пролиться. Какое-то время тупо смотрела на сверток, сквозь влажную пелену, пока глаза не высохли.

— Я пойду, — встала я с кресла и направилась к двери.

Не ждала, что отец меня остановит, но кое-что я должна была сказать ему напоследок.

— Ты просишь у меня прощения за то, что лишился тогда внука или внучки. Эгоистично, но просишь, — не сдержала горькой усмешки. — А за это… — подняла я письма вверх, — за мою исковерканную жизнь тебе не стыдно?

Произнося это, я прежде всего имела в виду то письмо от якобы Даниила.

Отец молча смотрел на меня, пока я не покинула его кабинет. Видно, свой лимит извинений он исчерпал.

Глава 44

Даниил.

— Твой новый десерт — это нечто. Шедевр! Вчера я принесла парочку домой, так меня вместе с ними чуть не съели, — рассмеялась Динара. — И сегодня просили принести еще. А у нас столько заказов, что не знаю, как управимся.

— Управимся. Задержимся, если что. Нам с тобой не привыкать.

С самого утра мы с Динарой не покидали кухню. По очереди, разве что, сбегали перекусить в обед. А заказы на «Восторг» все прибывали. В конце концов, я вынужден был распорядиться, чтобы на сегодня больше заказы не брали. Иначе, нам точно придется ночевать тут.

— Что-то ты сегодня какой-то задумчивый, — отставила Динара готовый крем и принялась нарезать воздушный бисквит. — То хмуришься, то улыбаешься… У тебя все хорошо?

— Даже слишком, наверное, — поправил я шапочку, что сегодня целый день настырно лезла на глаза.

— Это как? — удивилась Динара. — Бывает либо хорошо, либо нет. Ну еще есть не очень хорошо… А про слишком я и не знала.

— Это когда так хорошо, что ты начинаешь бояться, — вынужден был я признаться ей в собственной паранойе.

— Бояться чего? Что что-то может испортить твое счастье?

— Ну как-то так, да, — кивнул я. А точнее и не скажешь, — про себя подумал. Именно этого я и боялся.

Вот уже две недели, как мы с Настей вернулись из родного города, где провели волшебные десять дней. Где я так много узнал про себя и про Настю. Сразу же оба мы окунулись в работу с головой. Но каждые вечер и ночь проводили вместе, наслаждаясь близостью друг друга.

Я, как и обещал себе, по приезде завел с ней разговор о том, чтобы жить вместе. Но Настя отказалась, сославшись на то, что прошло еще слишком мало времени, что не стоит торопиться в этом вопросе. Она что-то недоговаривала, я это чувствовал, но и настаивать пока не стал — всему свое время, и ей нужно, возможно, просто привыкнуть к этой мысли. Ну и выходные мы проводили врозь, правда, случались они у нас редко и еще реже совпадали. В субботу и воскресенье Настя обычно работала даже больше, чем в будни.

С каждым днем рядом с этой женщиной я чувствовал себя все более счастливым. И прекрасно осознавал это, как и то, чья в том заслуга. Наверное, потому и стал опасаться грозовых туч, которые могут заволочь мой горизонт и омрачить счастье. Откуда их ждать, понятия не имел. Да и не должен был я так параноить, но и перебороть страх не получалось. Понимал, что сам же и омрачаю собственное счастье.

— Не бойся! — уверенно проговорила Динара. — У счастливых людей несчастья случаются реже, как и огорчить их сложнее. А ты счастлив — это видно невооруженным глазом, — подмигнула она мне и снова окунулась в кропотливую работу.