Мы будем жить

Лорин стояла у окна, расплющив нос о стекло. Улица была серая, пыльная, лишь на другой стороне зеленели палисаднички, у одного из домов, беленного, нарядного — розовый куст с мелкими красными цветами. Рядом, под яблоней с уже наливающимися зелеными плодами, возились двое полуголых малышей, перетягивая друг у друга яркий пластмассовый грузовик. Тот, что постарше, выхватил добычу, второй не удержал равновесия, шлепнулся в пыль и заревел. Владелец грузовика споро ретировался с игрушкой в кусты.

Лорин увидела своих временных подчиненных — они возвращались. Впереди шел учитель, Максим, долговязый, совершенно спокойный, как бы даже не обращая внимания на девочек-урку. Девочки плелись за ним.

При виде Дианы Лорин захотелось отвести взгляд. Даже смотреть неприятно. Диана не выглядела пристыженной — вышагивала с таким достоинством, будто это она всем приказала возвращаться, и Максим ее послушался. Ксюша и Тоня семенили за ней.

На миг группа исчезла из поля зрения и через минуту уже вошла в помещение, где стояла Лорин.

— Лорин, присядь, — Максим произнес это на ару, ободряюще улыбнулся ей, кивнул на одинокую парту в углу. Лорин послушно поплелась и села. Тем временем Ксюша с Тоней без подсказки притащили ведра и тряпки. Максим подошел к Лорин и вскочил на стол рядом с ней.

Девочки-урку ретиво приступили к работе. Диана распоряжалась — послала Тоню на одно окно, Ксюшу на другое, сама занялась пока протиркой дверей и плинтусов. Для своей комплекции она работала неожиданно ловко, нагибалась, протирая плинтуса, толстый широкий зад, обтянутый джинсами, стремительно танцевал в такт споро работающим полным рукам.

— Ты взрослый и мужчина, — сказала Лорин на ару, — тебя они слушаются.

Максим положил руку ей на плечо.

— Не расстраивайся, Лор. Тебе только пятнадцать. Эта девица — не простой орешек, с простыми ты бы справилась.

— Но мне нужно уметь справляться с любыми. Если это будет на Янтанье…

— Янтанья — через три или даже четыре года. Ты еще научишься.

— Мне кажется, я никогда не научусь, — угрюмо произнесла Лорин, уставившись в угол.

Германия, июль 2012 г. Анквилла

— Еще раз: я отказываюсь говорить на эту тему, — Рей Стоун слегка повысил голос. Девушка, шедшая впереди по коридору, удивленно обернулась и улыбнулась, заметив, что Рей всего лишь пользуется мобильником. Собеседник, обладатель необычно спокойного густого низкого тенора, повторил:

— Речь идет о судьбе вашего партнера. Если она вас интересует…

— Нет, меня уже не интересует судьба этого человека, — отрезал Рей, — и попрошу больше не надоедать мне.

Он нажал отбой и поспешно внес номер, с которого ему звонили, в черный список. Вот так.

Какой странный голос, думал Рей, спускаясь в подземный гараж. Хорошо поставленный, как у оперного певца, полный скрытой силы. Говорит нарочито медленно, четко выговаривая каждое слово. Но это не раздражает, а успокаивает. Так успокаивает шум океанского прибоя или безмолвие горных вершин.

Впрочем, что мне до этого типа? Рей подошел к серебристому БМВ, нырнул в приятно пахнущее кожаное нутро. Надо постараться выбросить все это из головы. Мерзкий, унизительный допрос в полиции. Вообще эти два года, и все, что с ними связано. Кажется, не обойтись без визита к психоаналитику.

Вот именно! Рей повернул ключ зажигания, борткомпьютер замигал приятными огоньками. Температура воздуха 18 градусов. Лето, называется. Кондиционер не нужен. Рей подъехал к выходу, взмахнул карточкой перед сенсором, оконное стекло медленно поползло вверх.

Перестраиваясь, проходя центральный квартал с мельтешней народу, с офисами, историческими памятниками и сплошными улицами одностороннего движения, Рей покаянно думал, что забросил себя. Позавчера на одном импульсе вынес из дома все вещи бывшего партнера и отвез его родителям. Принял решение. Сделал свои отношения с Пабло наконец-то открытыми. Но фрустрация накапливается внутри, не находя выхода, и все это неминуемо закончится burn out, если не принять немедленных мер.

Топ-менеджеру международной корпорации следует беречь себя.

Звонки от непонятного типа оказались правильными звоночками — отношения с Нико далеко еще не закончены, внутри все кипит обидой, разочарованием — и нельзя это пускать на самотек. К психоаналитику, решил Рей. Позвоню сегодня же. Еще до встречи с Пабло, тот освободится только в семь.

Приняв решение, менеджер успокоился, и по дороге попробовал расслабиться под музыку — но это не удалось. Дороги забиты пробками, и, хоть в Германии водители вежливы, приходилось смотреть в оба, чтобы какая-нибудь тупая тварь не врезалась в бок. К тому же Рея беспокоило сегодняшнее выступление на планерке Шредера, почти равного ему по положению менеджера — тот говорил уверенно и напористо, оперируя разумными аргументами. Не собирается ли Шредер подсидеть Стоуна? Это будет пострашнее перипетий личной жизни. Удастся ли справиться с амбициями этого типа? И каким образом? Подъезжая к дому, Рей успел составить неплохой план и мысленно убедить себя, что Шредера удастся свалить. Посмотрим, где наша не пропадала!