Мы будем жить

— Илас! Я не отношусь к Рабочей Группе, но с интересом слежу за Генпланом. Я изучал и упомянутый вариант, и на мой взгляд, ситуация полностью ему соответствует. Я полностью согласен с Александром! И выражаю недоверие Рабочей Группе Генплана… Если урку уже обнаружили нас, если они проявили естественную для них реакцию — охота на наших людей, их уничтожение, то не следует ли уже начать сопротивляться всерьез? Потому что промедление будет смертельно опасным для нас! И может быть, для всей земли…

— Как ты думаешь, он прав? — шепнула Алиса. Я пожал плечами.

— Я не изучал так внимательно генплан… но звучит разумно. Сейчас вооружаются все государства. Война будет с амару или без амару, мировая война неизбежна. Наивно думать, что из нынешней ситуации можно выйти победителем без оружия и армии.

На трибуну уже выходила какая-то женщина-амару. А на моем браслете возник вызов — я прочитал послание, оно было от Анквиллы.

— Чего там? — спросила Алиса.

— Анквилла хочет потом со мной поговорить.

Женщина закончила речь, и на трибуну снова вышла Пуйа.

— Уважаемый Александр помнит, что я на собрании Группы говорила именно о производстве оружия и воспитании армии агентов. Не небольшой спецслужбы, как сейчас — а армии. Но несколько илас из Эхнатона сумели убедить остальных в том, что этот пункт плана не так уж важен. Не скрою, в моем сегодняшнем выступлении содержалась провокация. Я подала ситуацию не так, как вижу ее я, а именно так, как подали эхнатонцы. Вы оспорили меня — и я знала, что так будет! Но мне нужна была яркая полемика. Теперь я уверена, что мы примем решение и примем старый вариант Плана так, как он предусмотрен. Если только у кого-то есть еще возражения…

Я подумал, что не дай Кришна — если у кого-то возражения есть, то заседание продлится до ночи… У амару редко что решается простым голосованием, вообще голосование они представляют как нечто брутально-жестокое. Ведь при этом не учитывается мнение меньшинства! Амару обычно решают вопросы до тех пор, пока все не будут с этим согласны. Но уж если общие собрания всех имата осудят решение илас из Эхнатона, то те, вероятно, вынуждены будут согласиться.

— На этот случай я еще раз сформулировала старый вариант! Теперь, — она переключила что-то перед собой, — он находится в ваших кита! Вы можете еще раз тщательно изучить его, перечитать… Я думаю, сегодня мы достаточно представили проблематику ситуации, и до завтра у нас достаточно времени, чтобы принять решение. Итак завтра, в восемнадцать часов…

— Извини, — сказал я Алисе и стал пробираться по рядам к Анквилле. Он хотел говорить со мной именно наедине. У него мало времени, его вообще-то непросто застать… Народ постепенно начал расходиться с Аруапы. Следующим заседанием было назначено рассмотрение вопроса о строительстве второго спорткомплекса, а это интересовало только специалистов, строителей, наставников и энтузиастов ятихири. Вообще на Аруапе решалось множество мелких вопросов, пусть и касающихся всех, а на эти мелкие вопросы ходили только те, кого они действительно интересуют.

Что на мой взгляд, справедливо.

Анквилла ожидал меня у прохода, протянул руку для приветствия. Мы неторопливо пошли меж зеленых оград по слегка пологой улочке, ведущей на Второй уровень.

— Осваиваешься? — спросил он на ару, — язык учишь?

— Понемногу, — я ответил по-немецки, — пока что я не так уж хорошо говорю.

— Синхронка тебя разбаловала. Снимай и общайся с людьми так.

— Да ты что, дед, я еле-еле фразы строю.

— Не ленись, — строго ответил Анквилла, — ну ладно… Я вот что тебя хотел спросить. А то я уеду скоро, и времени нет совсем. Ты, я слышал, собираешься пройти церемонию Имени?

— Ну… да. Но я оставлю свое имя. Меня оно вполне устраивает.

— Да пожалуйста. Я вообще считаю глупостью это назойливое навязывание древней культуры Лаккамару. Как будто европейская или русская культура не принадлежат нам и не созданы нашими же братьями! Нет ничего плохого в немецком имени.

— Однако ару надо учить! — поддел я его.

— Это другое, — отыграл назад Анквилла, — нам нужен общий язык, для надежной коммуникации. Кстати, урку не так просто выучить этот язык, ты заметил, что у него особая структура…

Мы вышли на Второй уровень. Анквилла повел меня к березовой рощице. Что удивительно в имата — повсюду сохранены нетронутые природные островки. Биологи мне уже объясняли, что это необходимо для какого-то там равновесия… но это еще и приятно. Здесь нет вылизанных скверов и стриженных газонов. Есть сады, но не так много — на каждом Уровне хотя бы несколько совершенно нетронутых биотопов, разве что тропинки там проложены, да животные и птицы зимой подкармливаются.

Мы пошли по тенистой тропинке среди белых стволов.

— Так когда ты примешь имя?

— Церемония назначена через неделю. Нико сказал, что еще подумает.

— А чем ты вообще дальше собираешься заниматься?

— Даже не думал пока… ну наверное, учиться мне надо. Я ведь ничего не знаю. А потом решу… Чтобы приносить пользу обществу, пока поработаю, как дети, где-нибудь на производстве или в оранжерее.