My December (СИ)

Малфой зажмурил глаза, чтобы снова не разрыдаться перед отцом. Медленно он выпрямил спину, судорожно вдыхая прохладный воздух. По щекам стекали капельки пота, челюсть была плотно сжата - так, чтобы не было слышно звука ударяющихся друг о друга зубов.

Он не подведет свою семью. Темный лорд выбрал его. Из всех других он выбрал Драко. И это - последний шанс Люциуса. Его семья снова будет неприкосновенной. И младший Малфой должен это сделать.

Кивнув, слизеринец направился вперед, не глядя на темную фигуру отца. Перед глазами стоял образ матери и ее слова:

« — Мальчик мой, однажды ты станешь таким же, как мы. Темный Лорд набирает силы. Миром будет править он, вскоре Гарри Поттер умрет. Тогда все изменится. Ты должен быть готов, Драко. Я верю в тебя».

Тогда ему казалось, что стать Пожирателем – это судьба. Но с каждым годом приходило отчаяние, и перспектива стать таким гнусным человеком уходила. Потому что с каждым днем, часом, минутой Драко понимал - это случится скоро, совсем скоро. Но это было слишком неопределенно, чтобы бояться этого события. Но сейчас, когда Малфой был в каких-то чертовых секундах до превращения - хотелось, чтобы “скоро” тянулось вечно и никогда не заканчивалось.

Будучи тринадцатилетним ребенком, он не задумывался о таких вещах, как убийство. Нет, Малфой, конечно же, знал, что придется убивать, но тогда слизеринец не понимал, что за такие вещи платят душой.

Казалось бы, что значит душа для Драко Малфоя? Наверное, ничего. Какая-то выдуманная вещь, которая находится внутри каждого из нас. И испортиться или осточертеть, как любят говорить в книгах, она и подавно не может. Драко уверял себя в этом, насмехаясь над чудаками, думающими о том, что после убийства твоя душа, внутренний мир становятся ужасными. И если раньше что-то было невозможным для тебя - сейчас оно стало реальным. Потому что, забрав чужую жизнь, ты сможешь делать это снова и снова, не задумываясь. Не жалея. Не думая о жертве.

Драко знал наверняка - он не сможет убить. Не сможет произнести эти два чертовых слова. Это не так просто, как казалось всего несколько лет назад. Когда ты решаешь: забрать жизнь или оставить, когда ты владеешь своей судьбой - когда есть только ты и твой выбор.

Вот, что значит взросление. Все зависит уже не от родителей, родственников, каких-то друзей. А от тебя самого. И нет тех людей, что ответят за твои поступки, закроют спиной. Тех, что успокоят и заставят поверить, что все еще будет хорошо.

Драко может предать Люциуса, Нарциссу, Волан-де-Морта и остаться на светлой стороне. Но разве это значит, что Малфой не будет убивать? Совсем нет. Вот только придет время, когда палочка будет наставлена не на врага, а на близкого человека. И тогда он пожалеет, что не сделал того, что требовалось, когда была возможность.

Дверь с грохотом отворилась, пропуская парня вперед. Шаги разносились по Мэнору гулким эхом, мелодично отзываясь в голове. От мраморных полов замка веяло холодом. С картин горделиво поглядывали старики, внимательно изучая этих двоих - сына и отца. Так похожих внешне, но таких разных изнутри.

Малфой идет по такой знакомой, извилистой лестнице, чувствуя, как внутри все пылает от страха. Такого животного, неистового страха, который разрушает тебя и превращает в пустое ничто.

До главного зала оставалось совсем чуть-чуть. Сердце замедленно билось в груди, и парню иногда казалось, что оно и подавно остановилось. Так было бы даже лучше - испытывать такой выброс адреналина не отличная затея.

Слух Драко уловил приглушенные голоса.

Черт, черт, черт.

Малфой сделал свой выбор - он должен идти вперед.

Шаг, еще один…

Боль, страх, опустошение, вкус крови во рту.

Он близко.

Дверь медленно, издавая скрип, отворилась, пропуская людей вперед.

— Драко… — прошипел Волан-де-Морт, отчего парень вздрогнул. — Я уже думал, что ты не придешь.

Его черные глаза внимательно смотрели на слизеринца, изучая каждую деталь. Малфой старался не отводить взгляд и стоять ровно. По спине бегали мурашки, а колени дрожали так, что слизеринец не понимал, как он еще не упал здесь на забаву Пожирателям? В его голове крутилось только одно: “Лишь бы Темный лорд не понял, что он не уверен”.

Но Том Реддл всегда знает, что чувствуют другие волшебники - он видит их насквозь. Страх, ложь, предательство, радость. Каждую мысль, даже самую тайную. Конечно, он знал, что испытывает Драко, какие сомнения его терзают, что его гложет. Как бы старательно Малфой не скрывал свои эмоции от сокурсников - от Темного лорда ему не убежать. Глупый мальчишка.

Парень перевел взгляд на продолговатый стол, где уже сидели другие пожиратели. Все, как один, были облачены в черное с ног до головы. Усталые, недовольные, скептические взгляды сверлили дырку у него на теле. У некоторых на лице играла злая усмешка, другие тряслись от страха, а третьи явно заскучали.