Мы долгое эхо друг друга (сборник)

На том
          материке
твоя звезда горит.
На том
          материке
ты тоже —
материк!..
Постукивает дождь
по синеве окна.
А ты глядишь на дочь.
А ты сидишь одна.
Прохладно, как в лесу
в предутренней тиши…
Тебя я знаю всю.
(Не слушайте,
ханжи!)

Ты,

          как знакомый дом,
не требуешь
похвал.
Открыта,
          как ладонь,
Понятна,
          как букварь…
Но так уж суждено:
и раз,
          и два подряд
взглянула ты,
и взгляд, —
как белое
пятно!..

Ты

          тоже
           материк!
Разбуженная глубь…
Я вечный твой
          должник.
Я вечный твой
Колумб.
Мне
          вновь ночей не спать,
ворчать на холода.
Мне снова
          отплывать
неведомо куда.
Надеяться, и ждать,
и волноваться зря.
И, вглядываясь
          в даль,
вовсю вопить:

«Земля!!»

Намеренно грубя,
от счастья
          разомлеть.
И вновь открыть
тебя!
Открыть,
          как умереть.
Блуждать
          без сна и компаса
в краях
твоей земли…

И никогда

          не кончатся
открытия мои.

Без тебя

Хотя б во сне давай увидимся с тобой.
Пусть хоть во сне
          твой голос зазвучит…
В окно —
          не то дождем,
                   не то крупой
с утра заладило.
И вот стучит, стучит…
Как ты необходима мне теперь!
Увидеть бы.
Запомнить все подряд…
За стенкою о чем-то говорят.
Не слышу.
          Но, наверно, – о тебе!..
Наверное,
          я у тебя в долгу,
любовь, наверно, плохо берегу:
хочу услышать голос —
                   не могу!
лицо пытаюсь вспомнить —
                   не могу!..

…Давай увидимся с тобой хотя б во сне!

Ты только скажешь, как ты там.
                               И все.
И я проснусь.
И легче станет мне…
Наверно, завтра
          почта принесет
письмо твое.

А что мне делать c ним?

Ты слышишь?
Ты должна понять меня —
хоть авиа,
          хоть самым скоростным,
а все равно пройдет четыре дня.
Четыре дня!
А что за эти дни
случилось —
          разве в письмах я прочту?!
Как эхо от грозы, придут они…

Давай увидимся с тобой —

                     я очень жду —
хотя б во сне!
А то я не стерплю,
в ночь выбегу
          без шапки,
                   без пальто…
Увидимся давай с тобой,
                              а то…
А то тебя сильней я полюблю.

Ревность

Игру нашли смешную,
и не проходит
          дня —
ревнуешь,
ревнуешь,
ревнуешь ты меня.
К едва знакомым девушкам,
к танцам под баян,
к аллеям опустевшим,
к морю,
          к друзьям.
Ревнуешь к любому,
к серьезу,
          к пустякам.
Ревнуешь к волейболу,
ревнуешь к стихам…

Я устаю от ревности,

я сам себе
          смешон.
Я ревностью,
как крепостью,
снова окружен…
Глаза твои
          колются.
В словах моих
          злость…
«Когда все это кончится?!
Надоело!
Брось!!»

Я начинаю фразу

в зыбкой тишине.
Но почему-то
страшно
не тебе,
          а мне.
Смолкаю запутанно
и молча курю.
Тревожно, испуганно
на тебя смотрю…

А вдруг ты перестанешь

совсем ревновать!
Оставишь,
          отстанешь,
скажешь:
наплевать!
Рухнут стены крепости, —
зови
          не зови, —
станет меньше
          ревности
и меньше
любви…
Этим всем замотан, —
у страха в плену, —
я говорю:
«Чего там…
Ладно уж…
Ревнуй…»

Стихи, написанные восьмого марта