Мы едем к океану, или Приключения трех корсаров, собственноручно одним из них записанные

Очень и очень давно в Воронеже император Пётр I велел начать строить корабли, заложив основу Российского флота, – об этом можно прочесть в любой морской энциклопедии. Памятник Петру стоит в одноимённом Петровском сквере в центре города, похожий памятник стоит также в Кронштадте, морском городе-крепости, расположенном на острове Котлин недалеко от города Санкт-Петербурга, который основал, кстати, всё тот же неугомонный император Пётр. Оригинал памятника во время Второй мировой войны утащили с собой бежавшие из Воронежа фашисты, захватившие сначала часть города, а потом выбитые оттуда доблестными частями Красной армии. После войны памятник восстановили по старым фотографиям, и он получился не хуже прежнего – император Пётр I в камзоле Преображенского полка со шпагой на левом боку бронзовыми ногами в ботфортах твёрдо стоит на гранитном пьедестале, правой рукой в перчатке с раструбом опираясь на трёхлапый морской якорь, а левой показывает на запад и пронзительно смотрит вдаль. В раннем детстве, гуляя с родителями по проспекту Революции, я часто смотрел на Петра, на якорь, и мне казалось, что ветер доносит запахи моря, которое я тогда ещё не видел, потому что Воронеж стоит не на море, а на реке – она тоже называется Воронеж. Эта река впадает в другую реку, Дон, а Дон уже, в свою очередь, – в Азовское море, где и сражался основанный Петром I флот. Таким образом, именно императора Петра Алексеевича можно, пожалуй, считать первым виновником того, что я вырос непоседой и путешественником, хотя Пётр, конечно, об этом ничего не знает, потому что жил он почти за триста лет до того, как я появился на белый свет из клубящегося тумана, откуда мы все приходим и куда потом уходим.

С тенью Петра Алексеевича я ещё много раз встречался в разных местах и книгах. Например, Александр Сергеевич Пушкин написал про Петра I целую интересную поэму «Медный всадник». А когда я был в Голландии, то в городе Заандаме, где в конце XVII века Пётр I работал плотником на верфи, на центральной площади видел скульптуру «Пётр I обучается корабельному мастерству». Тогда император не только учился строить корабли, но и изучал вообще много чего – например, как надо правильно выдирать зубы (да-да, Пётр собственноручно потом выдирал зубы своим боярам, вернувшись из странствий обратно в Россию). В общем, Пётр I, хоть и был императором, но не лежал по полдня на диване, как некоторые мои читатели, и не говорил, что ему «скуууууууучно», он не зависал с утра до вечера в телефоне или компьютерных играх – и не потому, что тогда не было компьютерных игр, а потому, что он был непоседой и путешественником. В этом у меня с Петром I много общего.

Мы жили в Воронеже с дедушкой, бабушкой, родителями и моим собственным личным старшим братом в двухкомнатной квартире в самом центре города, в высоком четырёхэтажном доме, который украшала башня со звездой и с крыши которого я как-то чуть не упал, когда мы с ребятами, минуя закрытые чердаки, залезли туда, чтобы в очередной раз проникнуть в эту башню. Взрослые воображали, что закрытые чердаки в подъездах могут остановить нас! Они не знали (или не подумали), что залезть по лестнице трубы бывшей котельной на четвёртый этаж для мальчишек не составляет такого уж большого труда. Что поделать, взрослые вообще несколько наивны, к тому же, вырастая, становятся скучными и неповоротливыми, начисто забывая, что сами были когда-то мальчишками, способными, например, запросто залезть на крышу по трубе бывшей котельной.

Утром дедушка и родители уходили на работу, брат в школу, а я оставался с бабушкой Линдой. В детский сад я не ходил, бабушке, которая готовила и убирала, старался не мешать, поэтому в хорошую и наполовину плохую погоду я гулял во дворе и познавал окружающий мир, а в совсем уж плохую – включал проигрыватель, слушал музыкальные и сказочные пластинки или читал книги. По недосмотру взрослых и чтобы не мешать бабушке в её делах, читать я научился в четыре года и сразу прочитал интересную книгу «Дядя Фёдор, пёс и кот» писателя Эдуарда Успенского, в которой, как известно, мальчик дошкольного возраста уезжает жить в деревню и сам заботится о себе (впрочем, иногда перепоручая различные дела и хлопоты коту Матроскину и псу Шарику). И то, что я так рано научился читать и прочитал достаточно серьёзную книгу о самостоятельной жизни, стало второй причиной того, что я вырос весьма независимым мальчиком, а впоследствии юношей и даже мужчиной.