Читаем Мы истребляем людей (сборник, том 2) полностью

Мы истребляем людей (сборник, том 2)

— Вы должны быть уверены все время, иначе постепенно заставите себя считать, что не имеет значения во сне вы или наяву.

— Не имеет значения?! Кен! Знать, что пол может растаять у меня под ногами в любой момент и думать, что это не имеет значения? Это попросту невозможно!

— Тогда вы должны быть уверены, что бодрствуете. Со всеми вашими галлюцинациями покончено. С тех пор уже прошло много недель.

— Галлюцинации характеризуются тем, что время в них эластично и чисто субъективно, — принялся спорить Бруно.

— Это просто защитный механизм... Полагаю, вы знаете это?

— Защита от чего?

Моррисси облизнул губы.

— Вспомните, я психиатр, а вы мой пациент, — сказал он. — Вам не раз проводили психоанализ, когда вы изучали психиатрию, но вы же не вытаскивали всех ваших тараканов из подсознания. Послушайте внимательно, Боб, вы же прекрасно знаете, что большинство психиатров выбирают эту профессию только потому, что их привлекает патология собственных неврозов. Почему вы всегда настаиваете, что абсолютно уверены во всем?

— Потому что я всегда удостоверяюсь заранее.

— Это компенсация. Допустите же неясность и ненадежность самого себя. Сознательно вы уверены, что аналог замедляющих стержней в разуме будет работать, но ваше бессознательное не настолько бесспорно. Однако вы никогда не разрешали себе понять это. Но оно вышло под давлением стресса... самой терапии.

— Продолжайте, — медленно проговорил Бруно.

Моррисси зачем-то перебирал бумаги у себя на столе.

— Я знаю, что мой диагноз достаточно точен, но вы можете решить это сами для себя. Вы можете все объяснить, наверное, гораздо лучше, чем я. Границы разума — terra incognita[3]. Ваше сравнение с урановым котлом оказалось даже лучше, чем поняли вы сами. Опасность существует при приближении к критической массе. И эти стержни замедлителя в вашем разуме... Что сделала с ними машина Парсона?

— Я совершенно нормален, — процедил Бруно. — Я так считаю.

— Сейчас, конечно, считаете, — кивнул Моррисси. — Вы укротили этот взрыв. У вас развивался невроз беспокойства, но терапия заставила его улетучиться. Как именно — я не понимаю. Электронная матрица разума не входит в круг моих знаний. Я только знаю, что эксперимент с Грегсоном снял блоки безопасности с вашего разума и вы на какое-то время потеряли контроль. Вот так и возникли галлюцинации, которые просто следовали по пути наименьшего сопротивления. Пункт первый: вы боитесь неясности и ненадежности, как боялись всегда. Таким образом, ваш сон очень близко подошел в шаблонам символики. И в любое время у вас может исчезнуть уверенность, что вы бодрствуете. Пункт второй: пока вы считаете, что спите, вы избегаете ответственности!

— О господи, Кен! — воскликнул Бруно. — Я просто хочу быть уверенным, что бодрствую!

— И нет абсолютно никакого способа дать вам эту уверенность, — заявил Моррисси. — Убеждение в этом должно появиться из вашего собственного сознания и быть субъективным. Тут нет места никаким объективным доказательствам. Иначе, если вы не убедите себя, то невроз тревоги снова перерастет в психоз и... — Он поджал плечами.

— Звучит это логично, — согласился Бруно. — Я начинаю все понимать. Наверное, я нуждался в подобном объяснении.

— Вы думаете, что сейчас спите?

— Разумеется не в данный момент.

— Шикарно, — сказал Моррисси. — Потому что глобальное объединение психики между упстиде калино бистрик форин дер саат...

Бруно буквально подпрыгнул.

— Кен! — прохрипел он, чувствуя, как у него мгновенно пересохло в горле. — Немедленно прекратите!

— Филиксар между балезой...

— Заткнитесь!

— ПЕРЕГОНКА БИЗЕНДЕРКОМЫ И ВСЕГДА ВСЕГДА ВСЕГДА НИКОГДА НЕ ЗНАТЬ НЕ ЗНАТЬ НЕ ЗНАТЬ...

Слова Моррисси превратились в сияющие шарики, которые с оглушительным шипением закрутились вокруг головы Бруно. Потом они ринулись на него, все разом, и ввергли в громовую пропасть, где царил вихрь, тьма и ужас...

Моррисси отошел от кровати и что-то спросил.

Доктор Роберт Бруно с трудом кивнул.

— Отлично, — сказал Моррисси. — Вы отсутствовали приблизительно три часа. Но все идет как надо. Довольно скоро вы окончательно проснетесь. Вам много чего предстоит сделать. Вас хочет видеть Барбара... и Парсон...

— Минутку, Кен, — перебил его Бруно. — А сейчас я бодрствую? Я имею в виду — действительно ли я просыпаюсь?

Моррисси поглядел на него и усмехнулся.

— Несомненно, — сказал он. — Это я могу гарантировать.

Бруно ничего не сказал в ответ. Его пристальный взгляд скользнул к окну, затем прошелся по основательности стен и потолка и остановился на реальности его собственных рук и пальцев.

Я никогда не узнаю!

Он взглянул на Моррисси, ожидая, что Моррисси вот-вот снова исчезнет и опять его, доктора Роберта Бруно, поглотит бездонная черная пропасть.

Dream's end, (Startling Stories, 1947 № 7).

Пер. Андрей Бурцев.