Мы из ЧК

— Продразверстка не дает мужику развернуться в полную силу. Советская власть будет получать от крестьян все меньше хлеба. Продотрядчики — ребята честные, но крестьянской жизни не знают. И от этого иногда нарушают законы, создают панику. Многие прислушиваются к мнению кулаков, зажиточных людей, переходят на их сторону.

Ответ старика заставил Луку вспомнить об итогах выборов волисполкомов. Они были неутешительными. В сводке Сибревкома говорилось, что во многих волисполкомах Петропавловского уезда обосновались кулаки, которые ведут работу, враждебную Советской власти.

Под вечер, на полпути между Пресновской и хутором Троебратским, когда порядком заморенные лошади уже роняли хлопья пены, из перелеска показалась группа верховых, человек пятнадцать, и с гиканьем помчалась к дороге.

— Это бандиты, мы пропали, — крикнул кучер.

— Лука, доставай карабин. Попытаемся отбиться, — сказал Порфирьев.

Узкая дорога заставила преследователей растянуться. Когда передние приблизились метров на сорок, Порфирьев открыл огонь. И сразу же сбил двоих. Бандиты попытались Обойти кошевку справа, но, убедившись, что снег очень глубок, отказались от этой затеи. Подняв пальбу, они попарно вновь поскакали по дороге. Порфирьев с Дульским залпом сбили первую пару конников. Погоня отстала.

Во время перестрелки Дульский сбросил тулуп и, конечно же, сильно промерз. В Пресногорьковской он почувствовал озноб, и Порфирьеву пришлось одному разбираться в кулацко-эсеровском заговоре. Он узнал, что толчком всему должен послужить так называемый «бабий бунт».

Начался «бабий бунт» в Белозерской, Падеринской и Усть-Суертской волостях Курганского уезда. Толпы женщин задерживали подводы с хлебом, направлявшиеся в город. Лозунг был один: «Долой продразверстку, спасем своих детей от голодной смерти». Позднее собрания женщин начались и в селах Всесвятского района. Резолюции, принимаемые на них, походили друг на друга, как две капли воды. После собраний за дело брались мужики. А вскоре появлялась банда. Разоружив милицию, налетчики проводили мобилизацию мужчин в возрасте от 18 до 45 лет.

Собранные в районе воинские части, продотрядчики и вооруженные коммунисты в течение трех дней разгромили банду, и уже 2 февраля Порфирьев вместе с прибывшим из Петропавловска отрядом отправился в обратный путь.

АРЕСТ

По настоянию Соколова всем, кто принимал участие в подавлении мятежа, устроили торжественную встречу. 5 февраля на центральной площади Петропавловска состоялся парад подразделений 255-го полка. Председатель уездного исполкома В. Г. Барлебен вручил командиру Нератову памятное Красное знамя. Затем выступили красноармейцы-коммунисты. От имени однополчан они дали клятву высоко нести знамя, врученное трудящимися Петропавловска.

Радостный, под впечатлением только что закончившегося торжества, явился Порфирьев на доклад к Дьяконову. Начальник был сумрачен. Выслушав доклад Ивана Спиридоновича, он подвинул к краю стола пачку телеграфных бланков:

— Прочти вот!

По мере того как пачка уменьшалась, исчезало радостное настроение и у Порфирьева. Из соседнего Ишимского уезда сообщали, что 1 февраля там начался мятеж. Подавить его пока не удалось. Более того, мятеж распространяется на другие волости. Почти во всех хуторах и станицах Петропавловского и Кокчетавского уездов казаки отказались сдавать хлеб. На перегоне Мамлютка — Петухово уже пятый день обстреливаются поезда. Бандиты непрерывно нападают на составы, идущие по дороге Омск — Тюмень. Шайки дезертиров среди бела дня стали наведываться в села и проводить свои «митинги».

— Вот что, Иван Спиридонович, — сказал Дьяконов, убедившись, что его подчиненный проникся тревогой. — Немедленно берись за серую папку. Всех, кто записан в нее, держи в поле зрения. Если что, возьмем как заложников. Обрати внимание на поведение колеблющихся. Надо сделать так, чтобы в критический момент они не принесли нам вреда. Ты в прошлый раз показывал мне бумагу о телеграфисте, как его?

— Хлес-Сковбель, Виктор Иванович.

— Скажи начальнику телеграфа, пусть под благовидным предлогом отстранит этого хлюста от работы с важной информацией. Надо изучить сведения об аппарате закупочной комиссии военкомата. Кто ее возглавляет, не помнишь?

— Кудрявцев Алексей Федорович.

— На него есть материалы?

— Было немного, за апрель прошлого года. Эльпединский сказал: «Ерунда», и все по акту уничтожено.

Дьяконов укоризненно покачал головой, но ничего не сказал. Попросив внимательно изучить личные дела сотрудников возглавляемой Кудрявцевым комиссии, он отпустил Порфирьева.

Переключившись на материалы серой папки, Порфирьев как-то острее стал чувствовать надвигавшуюся угрозу. Пришло известие об отправке одного батальона 253-го полка в район Голышманово, где мятежники захватили железнодорожную станцию. Оживились работавшие в военкомате братья Федоровы. Пополз слух о появлении в окрестностях города колчаковского генерала Белова. Петр Рогальский решил срочно выехать по делам в станицу Боголюбовскую. Но улики? Их пока не было. Обстановка в уезде накалялась.