Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)

— Отлично, это когда все сделано как надо, без ошибок, несуразиц и с точными попаданиями куда нужно. Пока до этого еще тарахтеть и тарахтеть. Все живы-здоровы, отстрелялись в общем куда ни шло. Но не более того. Могли значительно лучше. Есть куда расти. Чтоб могли вешать десять мин в воздух — первая еще не попала, а десятая уже летит и потом сыплются очередью, никто там и разбежаться не успевает, чтобы могли накрыть движущуюся мишень, размером с грузовик или катер, чтобы могли вложить мину именно туда, куда надо…

— Требования у вас, однако — кручу я головой.

— Обычные требования. Снайпера — это ведь не только дядьки с винтовками на манер вашего беззубого ловкача. Любое оружие можно довести до такого качество работы, так чем миномет хуже?

Два джипа, забрызганные грязью до крыш, неспешно подкатывают к нам. Судя по тому, что присутствующие и не почесались — явно джипы знакомы. Впрочем, один вроде и мне на глаза попадался, только он не так был извозюкан, сейчас-то он словно после тура по дрищам вокруг Ладоги, есть там такая трассочка убойная. Точно, видел. Сегодня — когда была эпопея моя с конным инвалидом. Это как раз птенцы гнезда Павла Александровича, свежевыпеченные минометчики. Ну и точно — когда они начинают вылезать из машин, я узнаю и Славентия и белобрысого детину по кличке Малыш и бритоголового Юргента… Передняя дверка головного джипа открывается последней и мне за грязным стеклом кажется, что сидящая там рыжая Ракша измотана до предела, но выпархивает она из машины куда как проворно. Но это меня нимало не удивляет — женщины обычно показывают свою усталость когда угодно, но не тогда, когда мужиков вокруг много, да еще они и подчиненные. В такой ситуации женщины всегда фасон держат. Меня удивляет другое — степенный меланхоличный Енот как-то засуетился, когда увидал джипы, а дальше поступил совсем поразительно — украдкой выдернул откуда-то, представьте себе — зеркальце, глянул в него и что-то суетливо поправил в своей внешности. Зеркальце спряталось обратно в тайник, Енот снова застыл в прежней позе, но по его мнению уже куда как лучше выглядящий. Я-то особых изменений в его внешности не заметил, но это в конце концов не мое собачье дело. Переглянулись за спиной хромого с Серегой — тот тоже видел стремительное охорашивание Енота и потому подмигнул мне не без ехидства, но с пониманием. Видно, знает чего-то пулеметчик-следопыт, чего я не заметил. Ну раз так, смотрю внимательно.

Енот не спеша слезает с бетонного блока и степенно подходит к второму джипу. Там как раз радист минометчиков, протирая вспотевшую макушку платочком, что-то воодушевленно показывает Ракше. Вот как раз к ним степенно и с достоинством подходит Енот, причем старается хромать как можно незаметнее. Странно. Ему в общем на это всегда было наплевать. Впрочем, мне кажется, что некоторая неуверенность в его движениях все же есть. Или только кажется?

— Мадемуазель! Не соизволите ли вы дать мне ваш номерок? — снисходительно говорит Енот.

Ракша, обернувшись, окидывает его оценивающим тяжелым взглядом и с расстановкой заявляет:

— Я — мадам. И не соизволю.

— Позвольте уточнить — а почему? — так же выспренно спрашивает внезапный джентльмен.

— Шурупы приржавели. Которыми он прикручен — поясняет как дитенку и показывает пальцем на номерной знак своего джипа рыжая.

— Квипрокво — удивляет нас всех Енот незнакомым словом — я имел в виду телефончик.

— Это — легко — внезапно покладисто соглашается Ракша и вертко вытягивает из салона совершенно неожиданную штуковину — рыжую бакелитовую коробку полевого телефона — мы такие находили у немцев. Но этот явно не копанный, а новехонький. Женщина протягивает с деловым выражением лица этот древний телефонный аппарат Еноту, но он еще не успевает его схватить, как она разжимает руки и тяжеленный прибор летит вниз — прямо ему на ногу. На его счастье ремень оказался зажат в женском кулачке и короб пролетает совсем рядом с кончиком ботинка, чуть черкнув по асфальту. Хромой не очень ловко отпрыгивает, явно запоздав. На секунду вид у Енота растерянный, но он быстро берет себя в руки.

— Какая прэлесть! Я согласный, беру! А откуда у вас такой антиквариат?

— На блокпостах у ропшинских такие стояли — лезет не в свое дело простодушный Малыш. Ракша взблескивает на него выразительным взглядом.

— Не пали контору! — весомо приказывает она.

Малыш тушуется и ежится. Незначительно уменьшаясь в габаритах. При его габаритах трудно уменьшиться значительно.

— Покупили — безапелляционным тоном говорит она Еноту как ни в чем ни бывало.

— Так и думал! А продаете? Я бы вам помог в перепродаже, за смешной прОцент!

— Гм… А оно нам надо? — сомневается женщина, покачивая на руке за ремень тяжелый агрегат. При этом она оценивающе переводит взгляд с телефона на Енота.

— Конечно, что вы! С ручательством! — пыхтит Енот.