Мы из Кронштадта. Подотдел очистки коммунхоза

Тут он пристально посмотрел на обочину, глянул по сторонам и аккуратно двинулся в сторону от дороги. Ирка пошла следом, перепрыгнула придорожную канаву и оказалась рядом с мужем.

Тот внимательно осматривал вытоптанный пятачок метра три на три площадью. Поднял с земли двустволку, довольно изящную на вид. Удивленно присмотрелся и в восхищении присвистнул: «Ты гляди, Ириха, это же Перде! И клейма вот, обалдеть, не думал, что такое мне в руки попадется!» Ирина подошла, посмотрела на ружье, концы стволов которого были в каких-то белесых разводах, потом перевела взгляд под ноги и задумалась. Витькин восторг ее мало трогал, ружье и ружье. Наверное – очень дорогое, раз муженек так раскудахтался, трендя про какие-то узлы затворов, способ крепления и прочую ахинею. Ирке все больше и больше не нравилось почему-то это место. Во-первых, лохмотьями рваного тряпья, во-вторых мелкими обглоданными кусочками костей. В третьих – валявшейся тут же подметкой. Подметка как-то особенно ее поразила, и сама не понимая зачем Ирина подняла этот фрагмент туфли. Мужской туфли. Этак размера сорокчетвертого.

– Эй, чего примлела? Ты глянь – я настоящий Перде нашел! – наконец обратил свое внимание на жену муженек.

– Ну, перде и перде. Ты ж его не продавать собираешься – холодно ответила Ирка и продолжила: «Не могу понять, что тут произошло».

– Да тут все ясно – шмотки дорогие лоскутами – вон ручка паркер валяется. На стволе березы – след от дроби, снизу вверх. Хозяин джипа видно тут под деревцем сидя себе башку отстрелил.

– Ага. А кто этого самоубийцу так сожрал, что и костей целых от здоровенного мужика не осталось – опустила с неба на грешную землю Витьку жена.

Муж осекся и задумчиво оглядел вытоптанную площадку. Сначала он хотел сказануть что-то типа «собаки погрызли», но больно уж косточки мелкие остались. Скелеты от сожранных волками лосей он видел в лесу не раз. Не похоже. Глянул на подметку в руке Ирины. Холодок проскочил струйкой ледяной воды от затылка к пяткам – на твердой резине был аккуратный срез – как бритвой, но неровной бритвой, зазубренной.

– Знаешь что, Ириха. Поехали – ка дальше – тихо сказал он жене. И пятясь, держа автомат наготове пошел к машине. Встревоженная Ирка последовала его примеру. Сели, завелись, поехали.

– Слушай, а что если мы зря удрали? – спросила Ирина.

– Потом вернемся. Черт, аккумулятор не снял!

– Не велика потеря, нам этих аккумуляторов десятка два досталось в наследство.

– Все равно не стоит разбрасываться добром.

– Не заметно, муженек, что ты такой скуповатый – непонятным тоном возразила Ирка.

– Я не скуповатый, я бережливый.

– Ага. Особенно в семенном фонде. Ишь и Верку одарил, сволочь.

Виктор промолчал, объезжая редкие брошенные машины. Молчала и Ирина, пока они не уперлись в дикую пробку, забившую намертво узковатый мост через совершенно невзрачную речонку. Когда оба вылезли из Чайника, между машинами стали подниматься человеческие силуэты, много – и с каждой минутой их становилось все больше – видно сидели и лежали, а тут поднялись. Присмотревшись Виктор увидел, что и из – под моста прут довольно густо. Несколько человек оттуда пошли уже к супругам валкой хорошо знакомой походкой. За первыми тронулись и остальные. Толпа получалась приличная.

– Мда, пробку эту нам не растащить. Ладно, посмотрим, что с той стороны получилось.

Машина развернулась и быстро укатила. Зомби немного потоптались и снова стали садиться и ложиться, выбирая место потенистее...

Проскочили мимо уже ставшего как бы своим джипа и двинулись в противоположном мосту направлении. Редкие, разграбленные машины Виктор объезжал чуть притормаживая, надеясь увидеть в раскиданном барахле хоть что-то ценное. Но это был хлам, которым не прельстились грабившие.

Потом автомобили пошли чаще, Виктор уже резко крутил руль, пока не уперся в такую же густую пробку на въезде в деревушку Борки. Место для Виктора было неизвестным. Разве что жил тут у него знакомый, помог – свел с людьми в леспромхозе. Те помогли купить всякие пиломатериалы и срубы для бань. Как звали знакомого, Виктор за давностью лет не помнил, почему-то только всплыло в памяти, тот страшно гордился, что его отец по пьянке утонул в Океане. Такая пикантная деталь удивила Витю. Но потом он узнал, что это было здоровенное болото под Тихвиным, с таким вычурным названием и покойный папаша утоп там вроде как пойдя за клюквой что ли.