Мы – кровь и буря

– Друзья, спасибо вам, что собрались, – поднявшись со стула, поблагодарила Констанция. – Как вам известно, я хочу просить вас о регентстве. В отсутствие совершеннолетнего наследника, который смог бы представлять семью Рэтбоунов, королевский судья взял эту функцию на себя. Но я слышала, что его действия нанесли большой урон нашему городу.

За столом раздался шепот. Констанция сделала осторожный глоток чая.

– Но как бы мы не расценивали политику судьи, он не Рэтбоун. Пришло время вернуть Княжеский лес законной династии. – Она посмотрела в глаза присутствующим в комнате мужчинам. – Ввиду отсутствия судьи мы наконец сможем поговорить открыто.

Констанция не сомневалась, что судья ее слушал: уши городского стражника находились здесь с этой целью. Возможно, это к лучшему.

– В Княжеском лесу идет охота на волшебников. Ворота и грозовое облако закрыли нас от внешнего мира. Но я нашла путь, а это значит, что другие тоже могут.

Для лучшего эффекта Констанция сделала паузу.

– Милорды, – обратилась она, – пора всем нам обрести надежду. Пришло время открыть ворота и наши умы. Я долгое время провела в Городе Королей и многому научилась. Я хочу принести свои знания в наш город, вылечить его и начать жизнь заново. Может, вы этого не осознаете, но все, что я делала, я делала для вас. Все, чем я пожертвовала, я пожертвовала ради вас. Я всегда оставалась вашим защитником и другом.

Констанция говорила так, будто ее душили эмоции. Она несколько раз моргнула, словно пыталась сдержать навернувшиеся слезы.

– Этот город – мой дом. И он всегда будет моим домом.

Ложь текла из нее, как вода. Когда Мудрецы встали, единогласно приняв положительное решение, Констанция улыбалась, и улыбалась до боли в щеках.

Констанция стояла на зубчатой стене и смотрела на грозовое облако, которое то сгущалось, то вновь истончалось на несуществующем ветру. Неизвестно откуда появлялись густые облака, погружая ее в полумрак, а затем бесследно исчезали. Краем глаза Констанция видела вспышки молнии, сопровождаемые странным рычанием, похожим на храп спящего дракона. Вся эта сила… она казалась настолько близкой, но одновременно такой далекой. Констанция разминала пальцы. Правая рука оставалась холодной, несмотря на кожаные перчатки, а левая рука, как никогда, бесчувственной. Зато медная маска с жужжащими шестеренками казалась необычайно теплой. Помимо способности «видеть» волшебство, она также защищала от отравляющего воздействия грозового облака.

Внезапный порыв ветра насмешливо ударил ее юбки.

«Облако играет в игры. – Констанция крепче взялась за зубчатую стену, ведущую вдоль дорожки. – Чтобы развеять мои мысли?»

Большую часть ночи она провела в поисках склепов под Верхним городом, но так ничего и не нашла. И несмотря на триумф на Витенагемоте, несколько часов сна ее преследовали кошмары. У нее были сны о теле матери; сны о шрамах Эмриса, которые сморщились вместе с разочарованным лицом; о гневе богов; покинутых Предках; темных тенях, следящих за ней в темноте.

«Остался еще хоть кто-нибудь, кого я не разгневала?»

Констанция направилась к краю, шагая в темноте в ритме с тростью. Ее тень упала на густой клуб облака, и она отпрянула назад, ругая себя за потерю бдительности. Облокотившись на холодную каменную стену, Констанция посмотрела вниз. Она смутно разглядела крыши домов Верхнего города, заросшие серым мхом. Казалось, мох и древесная губка только процветали в грозовом облаке.

Интересно, что теперь думал Эмрис? Да, она солгала. Но это не значит, что она его не любила. Она помнила ночь, когда они встретились: звезды светили над дворцом, как серебряно-белый молчащий хор. Констанция отбросила воспоминания. В конце концов, у нее имелись более важные заботы. Кто видел ее той ночью после праздника? Кто бы то ни был, он выжидает время, чтобы в подходящий момент нанести удар.

«А вдруг это судья?»

Констанция ощутила неприятную дрожь испуга.

Она обернулась на звук приближающихся шагов. Постепенно очертания превратились в фигуру, как будто художник-невидимка медленно оживлял свою картину. Констанция узнала его с первых штрихов. Громадный плащ из волчьей шкуры и торчащий из-за спины двуручный меч. Он был в тренировочной одежде, а от кожи доносился легкий запах пота. Глаза были спрятаны за защитным экраном из мягкой черной кожи и серебра, а половину лица скрывал плотный шарф.

– Уинтон, – начала Констанция, добавив в свой тон немного теплоты. – Доброе утро. Ты тренировался?

– Я стараюсь тренироваться каждое утро, – ответил брат с легкой улыбкой.

Констанция снова бросила взгляд на его меч.

– Мне любопытно, почему ты тренируешься со стражей, а не с лордом Ирвином?

– О… Я не так хорош в фехтовании, – объяснил Уинтон, но легкость в его голосе звучала фальшиво.

– Однако фехтование лучше подходит сыну герцога, – убеждала Констанция спокойным голосом. – Двуручный меч – это оружие простых солдат.