Мы, кто катит этот мир

– Дражайший вы мой… – начала она и сразу же отрицательно покачала головой. – Нет, глупо звучит даже более того. Надо писать проще. Сударь! Ну, это куда ни шло. Приглашаем вас принять участие в карнавале… интересно, а в карнавалах участие принимают или как? Не знаю. Нет, надо так высказаться, чтобы в меру грамотно и красиво.

Сосредоточенную серьезность ее лица гротескно исказило старое зеркало. Краешком глаза она заметила свое отражение, не удержалась и громко захохотала.

– Ну и ладно, тогда сделаю по-другому. Напишу просто и лаконично. Приглашаем на карнавал! – она посмотрела на то, что получилось, довольная хихикнула, сняла с полочки флакон духов, надушила карточку.

Щелкнул механизм замка. Второй сверху ящик сам собой открылся и выехал на половину своей длины. Единственным его содержимым оказался картонный футляр прямоугольной формы, оклеенный черной тканью. Она кивнула. Минуту повертела в руках находку, не удержалась, сняла крышку, заглянула внутрь. Засмеялась, представляя выражение лица адресата. Схватила каким-то чудом появившийся на столешнице большой конверт. Упаковала подарок по всем правилам. Фломастером вывела адрес. Отстранилась, кивнула. Порядок.

– Можно считать, началось! Теперь надо только найти того, кто возьмется доставить посылочку. Есть у меня один доброволец на примете. Не то, чтобы он об этом мечтал всю жизнь, но кто его будет спрашивать!

Глава 4

Солнце еще не взошло, оно только подкрадывалось к линии горизонта. Медленно, неспешно, не торопилось оно. Не спешило дневное светило, но воспевающие его на все лады вестницы нового дня – прячущиеся в листве птицы, уже жили подготовкой к встрече. Старались они, разбавляли предутреннюю тишину божественными трелями, намекая на то, что уже скоро, что еще совсем немного и все случится. Окрасится восточная часть небосвода в багровые тона, померкнут украшавшие ночное небо холодные звезды. Вспыхнет и запылает удивительное в своей неповторимости природное явление – утренняя заря. Она намек, она предчувствие и предзнаменованье. Скоро, совсем скоро краешек раскаленного диска выглянет из-под земли, подарит радость, свет, тепло, надежду.

Лишь только самый смелый, самый шустрый луч заглянул в открытое окно, нащупал люстру на потолке, разбился на тысячи осколков о множество стекляшек ее украшавших, он открыл глаза.

Потянулся, с трудом оторвал тяжелую голову от подушки. Свесил ноги, сел. Мрачно проследил за удивительно-живописными зайчиками, скачущими по стенам и мебели, громко зевнул. Посмотрел на изрядно измятую подушку, на простыню, большей частью перекочевавшую на пол, внезапно осознал, что несмотря на все старания, уснуть ему так и не удалось. Мысли не позволили. Лишали покоя, роились они, подгоняемые предвкушением. Именно так, предвкушением…

Мрачность тут-таки слетела с его лица. Он улыбнулся, понимая, что единственное, чего ему по-настоящему хочется это увидеть ее. Ее, именно ее, в том, что очаровательная танцовщица на передвижной сцене это она, он уже ни капельки не сомневался.

Все. Одно мгновение подарившее уверенность и он уже не мог сидеть бездействуя. Хотелось что-то делать, предпринимать что-то. Что? Да что угодно лишь бы приблизить встречу, ускорить бег времени.

«Время оно такое, его подгонять – себе вредить, – он укоризненно покачал головой. – Жаль я не удосужился разузнать, когда начинаются все эти праздничные мероприятия. Должен же быть некий распорядок? А что, может веселье уже в разгаре, а я сижу, жду чего-то?»

– Лично я думаю так – отдых это дело круглосуточное! – воскликнул он, изо всех сил стараясь убедить себя в правильности мысли, явно не блещущей логикой.

Как ни странно сработало. Он вскочил на ноги, бросился в ванную, оттуда на кухню. Заглянул в огромный холодильник. Медленно пожал плечами. В просторной настолько, что внутри запросто мог поместиться человек (а то и не один) камере не было ничего кроме по-настоящему морозного воздуха.

– Ну и ладно, вот тебе еще одна причина поспешить. Надо забежать в какое-нибудь кафе, перекусить… – пробормотал он, глядя в ледяную пустоту. Обернулся, резким движением захлопнул дверцу. На мгновенье задумался, шагнул в сторону. Вытащил вилку из розетки. – Нечего попусту энергию расходовать…

На лестнице было тихо. Слишком тихо. Подозрительно тихо. Не слышно ни голосов соседей, ни звука работающего телевизора, даже сердцебиение старушки с нижнего этажа и то растворилось в абсолютном безмолвии. «Спит она что ли? Не может такого быть! Хотя кто ее знает. Может, сходила-таки на праздник старая, отдохнула на все свои… годы! Возможно, все возможно…»

Утренний двор. Пустой и безлюдный. Улицы и тротуары. Та же ситуация – гнетущая и чуточку даже пугающая тишина. Городок будто вымер, ни людей, ни машин, благо, это лишь до овального знака, что обозначал своим присутствием границу зоны карнавала.