Мы лучше

– Во-первых, они не новички. Во-вторых, ты руководитель проекта, и твоя прямая обязанность следить за тем, чтобы каждый винтик был вкручен правильно, и каждая цифра была на своем месте. Я устал постоянно заставлять тебя работать в коллективе и нести ответственность за, между прочим, твоих прямых подчиненных. Хватит быть единоличником, повзрослей уже, – строго, но без угрозы и даже немного по-дружески настаивал Кристофер, уже не первый раз провоцируя в Бенджамине ответственность.

– Как же вы меня все нервируете. Именно из-за этого я не могу сосредоточится и сделать свою работу, что во много раз сложнее, чем механическая сборка по инструкции, следить за которой мне вот совсем не интересно.

– Я верю в это. Только вот я бы хотел парировать, но мы оба знаем, что это не приведет к соглашению. Так что быстро иди сюда и контролируй финальные тесты и программирование элементов единственного в мире прототипа. Мне надоело напоминать, как это важно, и насколько требовательно наше руководство, в чьей власти сделать с нами что угодно в случае, кстати говоря, очередного переноса. Мы на финишной прямой, так что посерьезней, – Кристофер закончил громко и повесил трубку, зная, что Бенджамин послушает его, ибо, вопреки разному взгляду на рабочий процесс, они уважительно относились друг к другу, и ставили работу выше каких-либо распрей.

Через несколько часов Бенджамин все-же исполнил указания, и пусть несколько против своей воли, но явился на официальное рабочее место. Первым делом он лично подошел к каждому подчиненному и проверил степень исполнения его недавних поручений и уже завершенных работ, за которые отчитались его заместители, коих было пять человек из пятидесяти остальных сотрудников. Как начальник, он был вполне лоялен, и его не терзали вопросы авторитетности и уважения, ибо главное – работа и результат. Из-за чего, вопреки правилам, он ввел свободный гардероб и позволил расположить подчиненным свои рабочие места по их усмотрению. Основные двери, к которым ведёт лифт, были входом в те самые рабочие зоны, где большую часть времени специалисты под началом Бенджамина работали над инженерией, программированием и теоретической квантовой физикой. Лишь два квадратных верстака, два на два метра, с прозрачными строго вертикальными экранами на каждой стороне, для вывода рабочей информации, находящихся строго по центру, были местом сосредоточения общей работы. Остальное пространство одной половины зала было хаотично заставлено рабочими местами с компьютерами, стульями и поверхностями для записей. Второй зал, что шел прямо за первым, если идти от лифта, обладал лишь наличием большой сферы, созданной на шарнирах, для раскручивание меньших частей внутри неё.

Время в этом месте летело незаметно, казалось, что даже при максимальной продуктивности коллективной работы прогресс должен быть заметен невооруженным глазом, но, чаще всего, на деле это были лишь небольшие шаги. Но не сегодня. Похвалив всех подчиненных, Бенджамин проследил, как каждый покинул рабочее место, оставив его одного. Стоило последнему выйти за двери, так меньше чем через минуту зашел Кристофер, сияя довольным от осознания продуктивности работы лицом.

– Ну, как все прошло, есть прогресс в наладке аппарата? – спросил Кристофер, подойдя к центральному верстаку, и сел на стул, перед этим повернув его спинкой вперед.

– Из твоих уст это звучит так, словно ты про смеситель в ванной спрашиваешь, – спокойно ответил Бенджамин, продолжая проверять цифры на доске, с противоположной стороны верстака от Кристофера, постукивая пальцами по обратной стороне планшета, причем зачастую не замечая этого тика, пока ему не укажут.

– Тебя бы штрафовать за твою речь и поведение, да боюсь ты так максимум на еду будешь зарабатывать, – словно размышляя вслух спокойно парировал Кристофер, заставив Бенджамина отвлечься на секунду от вычислений.

– Мы оба знаем, что это не поможет. К тому же, процесс идет вполне неплохо, тебе, как руководителю, которого поставили следить за работой лабораторных кроликов самого захудалого отдела великого и могучего ЦРТ, будет максимально полезно иметь положительный результат. Который можно достичь, лишь позволяя работать нам так, как вздумается.

– Вот я тебя слушаю и удивляюсь.

– Ты, удивляешься мне? Что-то не то с этим миром.

– Я про то, как ты любишь выдавать длинные тирады вместо краткого ответа, при этом строя из себя некого индивидуалиста, который в то же время прекрасно работает в коллективе, – он промедлил, ожидая реакции. – Я все видел по камерам. Ты отлично вписываешь в свой коллектив, общаешься, и на мгновение мне даже показалось, что ты флиртовал с одной из сотрудниц, хотя твой нервный тик, что ты маскируешь, перебирая что-либо в руке, заметен невооруженным взглядом всегда.

– Тебе показалось.

– Несомненно, – сразу подыграл Кристофер. – Мы уже не первый год работаем, и я точно знаю: ты умеешь общаться с людьми, а подчиненные отлично к тебе относятся, я узнавал.

– Серьезно, прям спрашивал? – саркастично удивился, отложил планшет, встал напротив Кристофера.