Мы, мутанты (СИ)

Знаний – мало, мало, мало!

Входит прошлое кошмаром

Сквозь старинное стекло.

Алькор. Голокрон

Глава 1

Дорогие Янош и Сюзанна, спасибо вам за всё. Надеюсь, что вы простите меня за это внезапное бегство. Передайте, пожалуйста, мои извинения Эрику и скажите ему то же, что я сейчас говорю вам: вы сделали всё, что могли, чтобы позаботиться обо мне и защитить меня, и если я попаду в беду, это произойдёт исключительно по моей глупости. Вам не в чем себя упрекнуть.

Янош, прости, пожалуйста, за деньги – я всё тебе верну при первой же возможности. Сюзанна, извини меня, что твоя работа прерывается так скоро – я постараюсь возместить тебе все связанные с этим потери. Машину я оставлю в ближайшем городе, если смогу арендовать там новую, если же нет, то на стоянке у аэропорта.

Чарльз

Эрик дважды перечитал несколько строк, написанных беглым почерком Чарльза. Потом поднял глаза на стоящего перед ним Яноша Квестеда.

– Сколько он у тебя украл?

– Достаточно, чтобы сюда добраться, – буркнул Янош.

– Значит, не меньше пяти сотен, – Эрик раздражённо скомкал записку. Фу ты, ну ты, какие мы гордые, не желаем, чтобы нам возмещали… – Он взял с собой сыворотку?

– Да. Всё, что было.

Эрик кивнул, сам не зная, рад ли он этому обстоятельству. С одной стороны, чем раньше друг вернёт свою силу, тем быстрее разберётся в происходящем, не говоря уж о том, что без неё он абсолютно беззащитен. С другой – а чёрт его знает, как поведёт себя его телепатия, не стало бы ему ещё хуже…

– Как так получилось, что он уехал, а вы даже не заметили?

Янош с Сюзанной переглянулись.

– Видимо, он что-то подмешал в еду. Я захотел спать сразу после ужина и проспал до утра, как убитый. А я чутко сплю, ты же знаешь.

– Боюсь, это моя вина, – подала голос Сюзанна. – Он начал жаловаться на бессонницу, и я купила ему снотворного. Мне и в голову не пришло, что он использует его на нас. Прости, Эрик.

– Ладно. Мне и самому надо было как следует подумать. Идите отдыхать, у вас был долгий перелёт.

Янош с Сюзанной кивнули и развернулись к двери. Симпатичный особнячок на окраине Помпано-Бич, недавно снятый через подставное лицо, был достаточно просторен, чтобы вместить всю команду. Молодёжь продолжала называть их всех «Людьми Икс», но Эрику больше нравилось другое именование – Братство.

Словно он обрёл семью, которой у него не было с четырнадцати лет. Прав был Чарльз, они все, собравшись вместе, сумели стать частями чего-то большего, чем они сами.

– Что будем делать? – спросила молча сидевшая в углу Эмма, когда дверь закрылась. Этим утром она и сама только-только прилетела из Нью-Йорка, где двое суток проторчала в аэропорту в надежде перехватить Ксавьера. Мучительно размышлявший, куда мог направиться Чарльз, Леншерр вспомнил, как упоминал в разговоре с ним о том что Ксавьер родом из-под Нью-Йорка. Но либо Чарльз об этом забыл, либо искать отчий дом не входило в его планы. Или он опять оказался хитрее всех и прибыл в Нью-Йорк не самолётом.

– Боюсь, что сейчас – ничего, – Эрик поднялся и заходил по комнате. – Нет, конечно, мы дадим инструкции всем нашим и свяжемся с Мактаггерт, но я не особо надеюсь на эти меры. Америка велика, мир ещё больше, и Чарльз мог направиться куда угодно. А нам остаётся уповать разве что на везение.

Это моя вина – самокритично признался себе Эрик. Надо было обрисовать ситуацию Чарльзу, хотя бы в общих чертах. Может, он и правда рванулся бы в бой, но тогда он, по крайней мере, представлял бы, с чем ему придётся столкнуться. Но вполне возможно что, удовлетворившись объяснениями, он согласился бы подождать с активными действиями до полного своего выздоровления, а значит, Эрик выиграл бы ещё несколько месяцев. Однако за то время, что Чарльз лежал пластом, целиком находясь на его, Эрика, попечении, Эрик слишком привык относиться к нему, как младшему и слабому, нуждающемуся в опеке и защите. Словом – как к ребёнку, за которого может и должен решать взрослый.

А ведь Чарльз – и сам уже давно взрослый мужчина, они с Эриком почти ровесники. И пусть даже его суждения порой были наивны, но не стоило всё же забывать, что он вполне состоявшийся человек, привыкший быть самому себе хозяином, и к тому же учёный – а значит, стремление во всём докопаться до истины у него в крови. Эрику стоило бы прикинуть, как бы он сам повёл себя, вздумай кто-нибудь запереть его без объяснения причин. Да что там долго думать, ясно же, что этому «кому-то» не поздоровилось бы. Чарльз, конечно, мягче, да и возможностей по-свойски разобраться с непрошенным опекуном у него было меньше, но избалованный мальчик из богатого дома остался в далёком прошлом, о чём не стоило забывать.

Да и, судя по рассказам Рейвен и самого Чарльза, никогда он особо избалованным не был.