Мы наш, мы новый мир построим

Так за дружескими разговорами, а к нам периодически присоединялись и Семка с Борькой, и Бельский, и родичи Андрея, мы и миновали пролив Каттегат с его островами и узкими протоками. Датчане в этот раз отметились куда солиднее: вместо невнятной лоханки размером едва крупнее вельбота навстречу нам параллельными курсами вывернули два вполне себе корабля. Не знаю, как называется этот тип судов, но на ум приходит слово «фрегат». Хотя это, вроде, из более поздних времен. А сейчас в ходу флейты, каравеллы, каракки и тому подобное. Но не суть, главное, что встреченные кораблики по нынешним временам вполне серьезные. Впрочем, для нас все закончилось вполне себе благополучно: погавкались через рупоры с нами и между собой, поглазели и отвалили куда-то, приняв крепчающий ветер в паруса.

— Слушай, — озвучил только что возникшую у меня мысль. — А вы чего с датчанами не договоритесь? Они же, вроде, со шведами как кошка с собакой?

— Да мы пытались. — Плещеев разочаровано машет рукой в мою сторону. — Ни бе, ни ме в ответ на наши предложения. Может, подношения какого ждали, а может мы рылом не вышли. Мы же по ихнему простые служилые рыцари. Едва ли не крестьяне-бонды.

— Хуже если они уже против вас сговорились.

— Это да! Но, вроде, никаких слухов про подобный союз не слыхать было. Все же склоняюсь к мысли, что просто нужны были дипломаты от государя. Только ему, видимо, сильно не до нас.

Вот так всегда. Едва собирается где мужская компания, обязательно разговор или о бабах, или о политике. Но Плещеева хоть понять можно, его эта политика прямо касается, не то что «Гранд политик» в кухонных разговорах алканавтов будущих времен.

Пролив Скагеррак. Самое его окончание, где выход на морские просторы невооруженным глазом уже почти виден. Наш флагман несколько оторвался от основной эскадры. Все же усталость магов на тех кораблях имеет место быть. И не помогает до конца работа посменно с напарником, к концу смены сил оказывается заметно меньше, чем в самом ее начале.

— Корабли по курсу! — Раздается с мачты громкий крик впередсмотрящего.

— Курс на встречные корабли. — Андрей мгновенно ориентируется в сложившейся ситуации. Если это враги, с его магическим двигателем без проблем свалить, утянув за собой с курса товарищей погоню. В боевые схватки нам сейчас, будучи едва не по палубу загруженными переселенцами с их бабами и детьми, вступать противопоказанно.

— Красные флаги на мачтах. — Новый крик впередсмотрящего. Не шведы. Датчане или кто из Ганзы. Не успели вздохнуть с облегчением, что все обошлось, еще одно уточнение: — у флагштока корона и два белых креста друг над другом. Гданьск, поляки.

Вопросительно смотрю на товарища:

— Андрюша, не прояснишь мои сомнения? Вы же, кажется, сожгли все гданьские верфи и корабли? Откуда ж тогда такое чудо? Аж двенадцать полноразмерных корабликов с пушками? У шведов было немногим больше.

— Про пушки пока неведомо. Но да, сам удивляюсь. Если только это совместный флот Ганзы вывесил такие флаги. А что, имеют право. Гданьск — один из членов союза.

— Как думаешь, это они нам так войну объявляют?

— Может. Хотя, вряд ли. Больше похоже на пиратское действие. Потопят, а море следы скроет.

— Думаешь, смогут?

— Это мы еще посмотрим. — Огонь вспыхивает в глазах флотоводца. — Лево на борт! Курс на два пальца от вон того мыса.

Медленно, невыносимо медленно развивается ситуация в парусных морских сражениях. И даже если одна из сторон в качестве основного движителя оснащена не парусом, а намного более прогрессивным магоприводом, все равно медленно. Андрей только скомандовал удалить с палубы всех гражданских и надолго застыл в молчании, примеряясь, успеем ли мы проскользнуть между берегом и навалом из вражеских кораблей по правому борту. Да! Именно вражеских, так как они все вдруг сменили курс, пытаясь перехватить наш корабль до того, как он выскользнет из сковывающего его движения пролива.

На ближайшем корабле противника вспухли дымные облачка. Черненькие точки ядер описали дуги, зарывшись в морские волны за пару сотен метров до нас. Теперь им перезаряжаться минут пятнадцать, а то и все полчаса. Наши пушки, кардинально улучшенные Годуновым перед этим походом, вполне могли достать до врага, но Плещеев медлил с открытием огня. Наконец, решившись, скомандовал:

— Правый борт, огонь!

Поддавшись общему куражу, выпускаю во врага феникса. Не в ближайший корабль, его, я думаю, хорошо приложит пушечным залпом, а в тот, что за ним. Авось долетит. Нет, над сушей бы долетел непременно, но тут, над враждебной стихией, моей энергии может и не хватить.