Мы наш, мы новый мир построим

Времени до осенних штормов оставалось уже немного, поэтому скорректировали курс, решив двигаться не к разведанной на Западе Гренландии, а почти к юго-западу, чтобы выйти к Американскому побережью где-нибудь в районе острова Ньюфаундленд. Было очень не по себе, если карту северных широт представлял себе очень отчетливо (вот такой выверт сознания), то то, что южнее лишь крупными мазками и ориентировочно. Могли и промахнуться, скользнув вдоль побережья. Но, с гораздо большей вероятностью заметно сокращали время экспедиции до высадки на берег в намеченных местах. Рискнули.

Кажись, попали. В Ньюфаундленд или во что-то другое, бог весть, но американское побережье, сплошь заросшее лесом — вот оно. Теперь вдоль него к югу и чуть к западу, пока не найдем остров с великолепной бухтой. Точнее несколько островов, но значимый — один, Манхеттен. Что характерно, на острове сейчас нет постоянного поселения. Те аборигены, у которых его купили голландцы в начале семнадцатого века за условные шестьдесят гульденов (двадцать четыре доллара в пересчете на тугрики США) были там в охотничьей экспедиции и продали пришельцам ничейное имущество. Типа того анекдота про чукчу, которому прохожий в Москве Кремль продал.

Так мы и плыли. Плыли. И приплыли. Вроде, по внешним признакам похоже: остров, длинником торчит перпендикулярно основной береговой линии, рядом имеются островки поменьше. И бухта! Замечательная! Отыскали на острове бережок почище, да получше и начали высадку. На лицах наших колонистов выражение бескрайнего счастья: жизнь в скученности, на скудной водяной и пищевой пайке, преимущественно в трюме вместе с перевозимыми животными — это из притчи про еврейское счастье, когда некий еврей по совету своего раввина то заводил козу прямо в своем доме, то убирал ее.

Сразу застучали топоры, завжикали пилы. Дома сами себя не построят. Одновременно началась копка земли, разбивались первые огороды. Пока то, что будет засаживаться озимыми культурами. Ну и зелень, конечно. Она по прикидкам вполне успеет вырасти еще в этом сезоне. Потом надо будет строить крепость: хоть остров и вдалеке от основных океанских трасс, но европейские искатели удачи досюда вполне себе доплывали. Не хотелось бы, чтобы удача этих просвещенных европейцев оказалась за наш счет.

Борис на возведение здания своей лаборатории артефактов сразу припахал пятерых мужиков. Имеет право. Он их и покупал для этого дела. Полностью за свой счет. Холопы, они же рабы, на Руси имелись в ассортименте. Но вообще, работали все, невзирая на происхождение и статус крови. Осень с ее дождями на пороге. А простуда в этой эпохе часто равнозначна смертному приговору.

Успели. Когда с севера континента подули холодные ветра, принесшие такие же холодные дожди, я сидел у забранного слюдой небольшого окошка своего свежепостроенного дома и, вы не поверите, пил чай с плюшками. Барские замашки, однако: муки на плюшки хватало не на всех, точнее хлеб, в отличие от рыбы, дичины и солонины был в некотором дефиците. Про чай из самого Китая вообще молчу. Это и на покинутой родине было исключительно царской привилегией. Впрочем, и в дожди люди работали: множество проектов находились на разной стадии готовности.