Мы не мафия, мы хуже

— Точнее будет сказать, хотим сделать фильм.

— Пойду покурю. — Упрекнув ее взглядом, Гога быстро ушел на террасу.

— Хороший у тебя муж, — посмотрела ему вслед женщина, — С плохим я бы жить не стала, — улыбнулась Зоя. Посмотрев на часы, встала. — Извините, но нам пора. Мы завтра к вам после обеда придем. В город поедем, мы межгород заказали.

— Господи, — сказала Антонина Андреевна, — у меня же есть телефон. Если нужно — пожалуйста.

— Спасибо, — поблагодарила Зоя, — но мы еще кое-что купить хотели. Надо все-таки что-то посадить. Рассаду куплю. Мы же здесь до осени будем. А может, и больше. Как дело пойдет. Набросок сценария уже написали, вот теперь будем приводить все в порядок. До свидания.

— Ну ты, папаша, мочишь капканы, — весело заметил Антон. — Я откуда знаю, куда твоя Зоенька подевалась? Наверно, уехала другого старого хрыча охмурять.

— Ты это брось, — недовольно проговорил Василий Григорьевич. — Ты мне лучше прямо скажи: ты с ней разговаривал?

— Да нужна она мне, — отмахнулся сын. — Она же твоя любовь, — рассмеялся он в лицо отцу. — Вообще-то хотел я повидать и ее, и братца ее, но не получилось. С одной стороны, и хорошо, что не встретил. А то после слез маман я бы эту шалаву прибил, наверное.

— Но ты говорил, что Гога ей не брат, а…

— Так оно и есть, — кивнул Антон. — Короче, папаша, ну их на хрен. Были и сплыли. Ты себе еще какую-нибудь шалаву отыщешь. Их сейчас пруд пруди. Хочешь, я тебе поставлять буду? — Он усмехнулся. — Молоденьких и чистеньких. А то ведь сейчас всякой заразы нахвататься можно. Начиная от всем известного триппера и кончая чумой двадцатого века…

— Не верю я про Зою, — пробормотал отец. — Не такая она, как ты говоришь. Она у меня ни разу даже не спросила ничего. Я ее и в ресторан приглашал. Не пошла. А ты говоришь, что она якобы…

— Все, папаша, — кивнул Антон, — забыто. И давай закончим на этом. Но если ты вдруг по новой в какую-нибудь молодуху втрескаешься, о матери не забывай. Если уж приспичит, то не афишируй свою вспыхнувшую любовь. А теперь, — он встал, — мне пора.

Проводив его взглядом, Василий Григорьевич вздохнул. Услышал шум подъехавшей машины и подошел к окну. Увидел, как сын садится в белую «вольво».

— Ну, — Антон взглянул на сидевшего на заднем сиденье Стилиста, — узнал про эту парочку что-нибудь?

— Нет. Их в городе и не знает никто. Хозяйка, у которой они хату снимали, говорит, что платили аккуратно. Она иногда заходила на квартиру. Все было чисто. Соседи не жаловались. Жалеет, что уехали так внезапно.

— А про тебя или Бугра, — немного помолчав, спросил Антон, — никто не спрашивал?

— Не слышал, — усмехнулся Стилист. — По крайней мере меня точно никто не спрашивал.

— Ты не блатуй, — осадил его Антон. — Я уверен, что у них кто-то знакомый в городе есть. И он наверняка начнет про тебя или про Бугра выяснять. Потому что Гога с Зойкой сейчас напуганы и наверняка начнут узнавать, насколько серьезны те, кто присылал парней. Ну и ребятишки у тебя, — усмехнулся он. — Их баба сделала, они и заложили тебя с Бугром. Смехота.

— Бугор с этим козлом разобрался.

— Ты постарайся найти эту парочку, нужны они мне. А о старикашках, которых за квартиры кинули, не выяснял? — В Коврове одного дедка в дом престарелых определили. И в Суздале одну бабулю обули. Правда, все на законном основании. Они сами передали им квартиры. То есть не им самим, а каким-то алкашам, которые потом хаты под офисы продали. Чисто сработано, — усмехнулся Стилиста — Значит, парочка при барышах.

— Слышь, Мустанг, ты мне попонятней разжуй, чем они тебя зацепили? Неужели из-за каких-то бабок, что они себе наварили, ты…

— Счет у меня к ним имеется. Дело не в бабках. Эта сучка чуть маман до инфаркта не довела. Вот я и хочу ей возвышенную любовь устроить. Чтоб папаша въехал, кто она такая на самом деле.

— Понятно.

— В общем, Костя, постарайся их найти. Или хотя бы ее. К тому же она не зря о тебе узнавала. Зойка — еще та сучка, и Гога крученый фрукт. У него в колоде всегда пять тузов. Врага надо знать в лицо. Неужели тебе самому не хочется встретиться с ними?

— Мне все равно, кто и что обо мне узнает. Да и что они мне могут сделать? — Стилист презрительно улыбнулся. — А вот твою просьбу я не пойму, ведь ты, Мустанг, сам можешь эту парочку вычислить и хапнуть. А ты…

— Им обо мне известно. Так что, если узнают, что именно я ими интересуюсь, могут с перепугу в ментовскую на меня цинкануть. Вот я и хочу их чужими руками хапнуть. Короче, вот что — доставишь их мне — пять тысяч «зелени» с меня.

— Другой разговор. — Стилист улыбнулся. — Теперь и у меня интерес к ним появился.

— Так. — Лубков посмотрел на вошедшего в кабинет парня. — Чем порадуешь?

— Да пока особенно нечем. Но одно знаю точно. — Он, сделав паузу, улыбнулся.

— Слава те Господи, — усмехнулся Григорий Антонович, — хоть что-то знаешь. Ну? Что ты сказать хотел?

— Если ты не перестанешь совать нос в дела Семенова, Пряхина, Васина и Лобова, тебе кое-что отпилят по самое основание. — Парень подошел к столу и, взяв графин, налил воды в стакан. С жадностью выпил.