Мы покорим бурю

Лунный свет, свежий воздух, напоенный летним ароматами, фиолетовые тени на террасе, звезды, далекие золотые миры на бархатном небе, тихий шелест волн о берег озера, эхом разносящийся по саду. И глубокое спокойствие разлито вокруг: ни один лист не колышется на дереве, и даже легкая рябь не пробегает по глади бассейна.

Майкл Фарр сделал глубокий вдох. Что за ночь! Что за ночь для тех, кто любит друг друга. Если бы его сильное, страстное желание могло привести сюда Соню! Если бы он мог рассказать ей, как любит ее, не дожидаясь, пока сможет завоевать ее, даже не дожидаясь завтрашнего дня, а рассказать именно сейчас, здесь. Если бы он мог донести до нее свою уверенность в общности их судеб; муж и жена против всего мира, сказала она. Он бы хранил ее в своем сердце так надежно и крепко, что мир просто не смог бы коснуться ее. Он…

— Скажите, Фарр, я хотел спросить вас… Я надеюсь, что миссис Д'Арци не слишком сердится на меня и Джейн.

Как тонкий хрустальный шар разбивается от грубого прикосновения, так мечты Майкла Фарра разлетелись вдребезги от унылого шепота Тома Нэша. Ему казалось, что в одиночестве, когда с ним было лишь ощущение того, что Соня где-то рядом, недалеко, он мог ощущать всю красоту окружающего мира, скрытую от обычного взора.

И вдруг все изменилось, вещи опять стали обычными, приобрели реальные очертания. Загадочные фиолетовые тени вновь превратились в деревья, бассейн превратился в обычный бассейн и больше не был волшебным зеркалом, созданным для того, чтобы отражать и рождать мириады далеких планет. Легкий ветерок пронесся в высоте и заставил зашуршать листья на деревьях. Майкл вспомнил, как была сердита Филлис Д'Арци, как она упрекала его в безразличии, пока он отвозил ее домой, и ответил:

— Это зависит от того, что вы называете «слишком сердиться». Она просто вне себя от ярости.

— Джейн действительно не хотела попасть в нас. Она теперь очень переживает из-за всего этого.

Майкл вспомнил, каким было выражение лица миссис Нэш, когда мяч достиг своей цели, и сильно засомневался в словах Тома. Том Нэш, опершись на парапет, закурил сигарету и продолжил:

— Когда мы вернемся в Нью-Йорк, Джейн выберет самое изумительное платье и шляпу и мы отошлем это миссис Д'Арци с нашими извинениями по поводу случившегося.

— Не стрит. Она не примет этого.

— Да? — Глаза Нэша были сильными, проницательными глазами человека, который привык добиваться успеха. В этих глазах не осталось и капли того мальчишеского, несерьезного выражения, которое Майкл видел при знакомстве с ним сегодня у бассейна.

— Я бы не заговорил с ней за десять минут до этой неприятности, если бы не был уверен, что встретил родственную душу. Вообще-то, здесь великолепно! Это то, о чем я всегда мечтал. Просто, как в сказке. Вы никогда не думали, чтобы продать это место? Майкл окинул взглядом сад, бассейн и озеро.

— Никогда. Я не продам… — он засмеялся. — Мне не стоит так говорить. Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что я продам, хоть пядь земли, я бы назвал его сумасшедшим. Но несколько недель назад я сам продал пятьдесят акров под развитие.

— Пятьдесят акров! Это та полоска вдоль озера, для которой Соня проектирует дома?

— Да. Дональд Брандт купил ее.

— Я только сегодня с ним познакомился, но много слышал о нем раньше. Он удивительный парень. Постоянно говорит: «Я сделал то», «Я сделал это», не правда ли? Бьюсь об заклад, что любой психоаналитик найдет у него наполеоновский комплекс. Когда он встал надо мной в бассейне и прогрохотал: «Здравствуйте, Нэш», мне захотелось столкнуть его в воду, настолько откровенно-покровительственно он это сказал. Но сейчас у него и Джейн есть общие интересы, и я поздоровался с ним. Невооруженным взглядом видно, что он положил глаз на Соню.

— Действительно? Меня так долго не было в Кингскорте, что я вообще не в курсе здешних дел.

— Надеюсь, вы получили деньги за землю.

— Да, а почему вы так говорите?

— В городе поговаривают, что из Брандта тяжело выбивать деньги. Но в наше трудное время это, конечно, можно сказать о многих. Я надеюсь, что Соня получит заработанные деньги. Вы даже не представляете, насколько она независима. У нее очень крепкий характер, но она не превратилась в одну из этих дамочек-всезнаек, которые сводят мужчин с ума. Все эти годы ее волновала только работа. Она даже не позволяла мне помогать ей. Я думаю, что она работает из-за карьеры. Она хочет расти дальше и не замечает, что те крохи, которые ей достались в наследство, превратились в ничто после недавней инфляции; что она живет только на то, что зарабатывает. Еще она взяла на себя ответственность за воспитание сына Руби. Мы с Джейн хотели усыновить его, но ничего не вышло.

— О нем есть кому позаботиться. Это ребенок моего брата. Мы не хотим, чтобы об этом кто-нибудь знал пока не получим ответа от него, так что не рассказывайте никому, Нэш. Я думаю, вы имеете право знать это как ближайший родственник Сони.

— Господи, я чувствую себя просто старейшиной племени, — его глаза мигнули. — А больше вы ничего не хотите мне сказать как ближайшему родственнику.