Мы потребуем крови

– Уж простите, что не любуюсь задницами, как вы. Я просто не могла представить, что человек, над которым надругались чилтейцы, станет одним из них.

Когда-то я была прикована к земле, как они сейчас, и теперь не смела глядеть на вколоченные между ними шесты.

– Я не одна из них, – сказала я, когда резкая обида всколыхнула спокойствие. – Я такая же пленница, как и вы, только мои цепи сделаны из ткани и вины.

Хими прищурилась, но не ответила – она не была обязана мне отвечать.

– Как вы? – спросила я, понимая, насколько глупо это звучит.

– О, просто превосходно, капитан, – проворчал Лок э'Торин.

– Тихо! – шикнула на него женщина, сидящая рядом, чье имя я не знала.

– А что мы должны на это отвечать? Я думал, быть пленниками чилтейцев – это худшее, что с нами может случиться, но быть в плену у левантийцев? Из нашего же гурта?

Все так же сидя на земле, капитан Йитти сменил позу.

– Если ты не можешь сказать ничего дельного, Дишива, пошла вон отсюда. Я не выдам тебе ничего, какой бы мученицей ты ни прикидывалась.

Женщина рядом с Локом плюнула в меня, и я отпрянула, потрясенная как ее гневом, так и моим собственным. Мне хотелось встряхнуть их, но они все равно не признали бы, что мне тоже больно.

За моей спиной один караульный зашептал что-то второму, судя по тону, не очень приятное. Около них собралось несколько Клинков с горящими глазами и явно настроенных воинственно.

– Так нельзя, – сказал один из них. – Нам не следовало нападать на дезертиров и убивать левантийцев только потому, что они хотят уйти домой. Пусть уходят.

– Это не нам решать, – возразил караульный, не сходя с места. – Поговорите с его величеством.

Занимавшиеся своими делами чилтейцы вокруг подошли ближе, настороженно наблюдая, и поднесли руки к оружию. Одна искра – и мы разорвем друг друга в клочья еще до прибытия посла.

– Его величество. – Левантиец сплюнул. – Не в наших традициях называть кого-то «величеством».

– Не в наших традициях драться друг с другом, когда можно договориться, – вмешалась я, посматривая на приближающихся чилтейцев. – Драться нужно, только когда исчерпаны все возможности для переговоров. Уверена, император Гидеон будет рад выслушать ваше мнение.

Не знаю, сработало бы это без зрителей-чилтейцев, но в их присутствии сработало – напряжение нарастало, и меня ужаснуло, сколько ненависти и злости мы накопили. Мне нужно было уйти, чтобы сгладить ситуацию, но я не могла уйти, напоследок не обратившись к Йитти.

– Я не дам вас убить, – прошептала я, стягивая маску, чтобы они увидели мое лицо. – Я сделаю все, что в моих силах. Обещаю.

– Мы не боимся умереть, – ответил Йитти. – Мы боимся умереть вот так. Бессмысленно.

Бессмысленно.

Я унесла эхо этих слов с собой из загона к шатрам, а за спиной меня преследовали шепотки. Так многое из того, за что мы боролись, за что умирали и терпели лишения, теперь казалось бессмысленным. Нельзя больше этого допускать.

Секретарь Аурус прибыл на следующий день, и сопровождающая его группа оказалась меньше, чем я ожидала. В отличие от нас, приехавших с целой кавалькадой Клинков и слуг, он путешествовал всего с полудюжиной охранников, группой людей, похожих на писцов, и вереницей мулов с поклажей, которых вели рабы. Капитан Леверет приветствовал его так же, как и нас, но если за нашим прибытием наблюдали только чилтейцы, то теперь к числу наблюдателей добавилась вся наша делегация. Несмотря на любопытные взгляды и чилтейцев, и левантийцев, и кисианцев, посол выглядел совершенно беззаботным.

Для чилтейца он был высокий, скорее шатен, чем блондин, и коротко острижен, но я никогда еще не видела такого великолепного одеяния. Такое впечатление, что оно состояло из десятка слоев ткани разной длины, со складками и вышитым подолом, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что поверх штанов на нем всего два одеяния: белое и золотое, оба асимметрично задрапированы над широким поясом со вставленными сверкающими драгоценными камнями.

И ведь он еще недостаточно богат для того, чтобы войти в девятку чилтейских руководителей.

– Секретарь, – сказал капитан.

Остальные слова были на чилтейском, и я ничего не поняла, но уважение капитана к новоприбывшему граничило с угодливостью. Посла проводили к шатрам с другой стороны лагеря, это разделение было хотя и условным, но ощутимым.

– Похоже, встреча состоится через час. – Я подскочила от голоса Нуру, раздавшегося рядом, – маска скрадывала периферийное зрение. – Сичи не позволят присутствовать. Как обычно. Она попросила, чтобы после ты пришла к ней и рассказала подробности.

– А ты и лорд Эдо тоже не будете присутствовать? – поинтересовалась я, глядя, как провожатых посланника ведут к шатрам с другой стороны лагеря.

– Я буду переводить и не смогу наблюдать за лицами. Да, лорд Эдо там будет, но он может рассказать о происходящем только с точки зрения кисианца. А Гидеон не кисианец, и Сичи хотела бы услышать твои мысли по этому поводу.

– Не уверена, что сейчас Гидеона можно считать левантийцем, – пробормотала я.

Я скорее почувствовала, чем увидела, как она повернулась и посмотрела на меня.

– Ты о чем?