Мы пришли за миром. Сильнее смерти. Документальная повесть. Первый сезон (февраль – март 2022 года)

«Вот это бабуля!» — подумал Семён, оказавшись перед входом в хорошо укрепленный бетоном с торчащей арматурой «домик для танка». Посмотрел в прицел автомата. Вокруг танка, стоявшего на небольшом расстоянии от входа, было тихо. Он залез внутрь, без задержек достал мины и несколько пачек взрывчатки. Все сложил у бочек с соляркой и ящиками с боекомплектом для танка. Вставил детонатор в шашку и взвел часовой механизм. Изначально он планировал взрыв через часик, когда нацики наведут на наши позиции артиллерию, но, подумав, решил сократить время до двадцати минут.

Семён, скукоженный, прихрамывая и все так же опираясь на клюку, возвращался к дому. Вслед ему никто не посветил. Проливной дождь лил так, что даже под ногами ничего не было видно. За несколько шагов до двери Семён остановился. Оглянулся. На позициях морпехов было тихо. Никакого движения. Видимо, и дозорный ушел отмечать день рождения зама бригады Вольфа.

Семён вошел в дом, повернулся к вешалке и повесил накидку на место. Снял с себя бронежилет и шлем. Надел их на бабушку. От неожиданной тяжести она аж присела.

— Ой, как же я пойду, сынок? Это же как тяжело-то!

Семён поднял автомат и начал искать кота.

— Мать, где твой кот? Скорее!

— Ой, он, наверное, от дождя спрятался где-то в сарае. Он туда любит ходить за мышами. Там куры у меня.

— Ладно, — Семён обхватил бабушку правой рукой, сгреб в охапку и выбежал с ней на улицу, закрывая собой от возможного выстрела снайпера.

Дождь заканчивался. Заканчивалась и дистанция до позиции. Как в замедленном кино, Семён преодолевал эти последние метры — до момента, как бабушка будет спасена. О своей жизни он в эти минуты не думал.

В окнах уже были видны фигуры его товарищей. Он впервые со стороны увидел, как грозно выглядит позиция родного батальона. Сотня с лишним стволов нацелена на нацистских морпехов. Пулеметы, минометы, гранатометы… Казалось, что сорвать с цепи огненный шквал может любая случайность.

Осталось всего два шага, когда взрывная волна приподняла Семёна и бабушку, как пушинки подбросив их вверх и в сторону — в направлении деревянного забора, отходящего от угла дома, служившего укреплением для наших. Взрыв был такой силы, что волной разбило стекла, вырвало куски бетона и деревьев, и все это вместе снесло мешки с песком из оборудованных ими бойниц.

Но это была только первая волна. Взорвался склад с вооружением, расположенный за танком в катакомбах морпехов. Пыль полностью закрыла обзор, через ночную улицу не стало видно позиций боевиков. Спустя минуту в нашу сторону «полетело» все, что только было у украинских боевиков. Началась жесточайшая перестрелка.

* * *

Семён открыл глаза. Потеря сознания была совсем недолгой. По лицу струилась кровь. Осколки сильно посекли кожу на голове. Когда Семён, падая, проломил крепкий забор и сквозь него упал на кирпичные обломки, он повредил нос и левую руку. Двигаться было невозможно, но он попытался привстать, чтобы увидеть, что с бабушкой.

— Живая-живая! — кто-то из бойцов поднял Семёна и потащил в укрытие…

Эпизод 4

Сегодня Семён проснулся в отличном настроении. Вынужденные трехдневные каникулы в лазарете заканчивались. И бабуля, живая, тоже была тут, в соседней палате. Броник очень сильно ее придавил, но ничего не сломал. Обычные ушибы, шок. Да и в целом, после стольких лет в оккупации, долгого ожидания своих она дождалась! Все полученные травмы она считала мелочью, особенно в сравнении с тем, что пришлось вынести Евдокии из того самого восемнадцатого дома.

Никто не знал, что стало причиной конфликта Евдокии с вэсэушниками. Достоверно было известно только одно — она не пустила их к себе на расквартирование, после чего в ее доме страшно скандалили. Затем все затихло. А на следующий день нашли ее тело — Евдокию расстреляли одновременно из двух автоматов в упор…

* * *

Разведка отработала. Комбат собрал штурмовиков на оперативку. Последствия вылазки Семёна были такими: катакомбы завалило взрывом, «броня» под землей ездить перестала, боеприпасы взлетели на воздух (остался совсем небольшой запас — несколько ящиков с патронами, мины, оставшиеся не выпущенными, и немного гранат).

Кроме того, после взрыва более тридцати человек морпехов — а это почти взвод — получили ранения. Число жмуров в эфире не называли, это вэсэушники всегда тщательно скрывали. Нацисты запросили караван с тыловым обеспечением и санитарные машины для эвакуации трехсотых. Эвакуация требовалась срочно — успеть спасти хоть кого-то.

Комбат показал на карте крутой петлеобразный изгиб дороги: с одной стороны она обходила болота, с другой — овраги.

Он обвел это место красным карандашом.

— Аркадий, слушай внимательно, — начал комбат. — Ты отличный снайпер, но тут пока без тебя справятся. Ты давай завтра выступай с группой, устраивайся на лежку. Твоя задача — остановить колонну и положить как можно больше нациков.

— Есть! — лаконично отрапортовал Аркадий.

— Командир стрелковой группы, ваша задача, как обычно, выкосить весь «укроп»! Только учтите ошибки прошлого. Помните Димона, парней, Варю и… Долли тоже! Всем понятно?!