Мы сделаны из слов

– Данк, ну чего ты занудствуешь? – надулась Рябинина, но с осторожностью, не желая переиграть. – Я же сказала: всё будет. Разве пять минут что-нибудь решат?

Но никаких сообщений через пять минут не пришло, зато раздался звонок. Не на Ритином телефоне, на Данином.

Номер незнакомый. Дана почему-то разволновалась.

Фантазия – такая фантазия. Разумное и логичное – это потом, а для начала вот вам самое невероятное, самое бредовое, причём такое, что пальцы начнут дрожать, и попасть в нужный значок удастся не с первой попытки.

– Да?

– Привет. Серёга сказал, ты мой номер телефона узнать хотела.

Паша. Не захотел долгих обходных путей через посторонних, решил напрямую, сам. Так даже лучше, и ей заморачиваться не надо, как позвонить, с чего начать разговор и вообще – захочет ли он с ней разговаривать после неудачного прощания. Судя по всему, не настолько он и обижен, и на его реплику можно ответить искренне:

– Ага.

– Ну вот, – откликнулся Паша. – Теперь знаешь.

Наверное, сейчас он спросит «Зачем?», а Дана не очень-то представляла, что ответить. Так далеко она в своих мыслях не заходила. А, возможно, вообще надеялась, что, узнав номер, немного остынет, отчасти почувствовав себя освобождённой только из-за осознания «Теперь я могу позвонить ему в любой момент и… что-нибудь сказать. И даже предложить увидеться».

Полумера, конечно, но это ведь только для начала. А тут всё сложилось без неё. Паша даже решил не уточнять, что вдруг случилось, не напоминать о прошлом, будто только познакомились и всё, больше ничего не было, и потому можно запросто спросить:

– Хочешь встретиться?

Дана на мгновенье замерла, даже дышать перестала.

Хочет. Не хочет.

– Да!

– Завтра.

– Хорошо.

А зачем откладывать?

– Я подъеду тогда. Часов в семь. Буду ждать у дома.

– У моего?

– Ну, конечно. Или тебе так не удобно?

– Да нет, удобно.

– Ну, окей тогда. До завтра.

– Ага. До завтра.

Дана отложила телефон и задумалась. Паша словно заранее всё рассчитал, уверенно предлагал, а она только соглашалась, со всем, даже растерялась немножко. Но в принципе – получилось точно так, как она планировала. Дана невозмутимо дёрнула плечом, поджала губы, а Рита, проторчавшая поблизости весь разговор, не выдержала и уточнила:

– И что? Идёшь с Пашей на свидание?

– Иду, – подтвердила Дана.

Рябинина то ли хмыкнула, то ли фыркнула, но при этом произнесла, вроде бы удовлетворённо:

– Ну-у и ладно. Иди.

И, конечно же, Дана пошла. Паша встретил её приветливой улыбкой, не попытался сразу взять за руку. Они, ни о чём заранее не сговариваясь, зашагали рядышком.

Просто гуляли, просто болтали – никаких лишних сложностей. Вот так и должно быть: просто, легко и хорошо. Ну, или по крайней мере неплохо. Погода только оказалась не самой подходящей – холодно, ветрено, временами начинала сыпать мелкая снежная крупка, таявшая ещё на подлёте к земле или асфальту. Не слишком уютно бродить по улицам, и, наверное, поэтому, они опять довольно быстро оказались возле Даниного дома.

– Не замёрзла? – заботливо поинтересовался Паша и, не дожидаясь ответа, притянул Дану к себе, заглянул в глаза.

Она поняла, что случится дальше, прекрасно поняла и не стала возражать. Но не потому что их с Пашей желания совпали. Вырываться, отталкивать, отказываться – это как-то глупо, когда практически сама напросилась на свидание, когда по плану оно и стоит: избавиться от болезненного бессмысленного притяжения, создав нормальные отношения. Да, не с одним и тем же. Так ведь в том и суть. С первым – ни за что не сложится, со вторым – запросто. А поцелуи сами по себе вещь приятная, и Паша приятный, и у него очень даже неплохо получается. И если не видеть лица, если особо не размышлять над тем, кто, а полностью отдаться ощущениям, и даже представить…

Нет. Вот такого не надо! Целоваться с одним, а думать о другом.

Но ведь думалось и ещё как представлялось, и почти перемешалось: иллюзия, реальность. И земля по-настоящему уходила из-под ног. Только вот от какого чувства: сладостного плотского томления или мучительного понимания самообмана?

Скорее, второе.

Дана отстранилась и, чтоб не видеть никого и ничего, уткнулась в плечо. Пашино. Ну да. Держалась за него, пока сжигающий изнутри огонь не угас под влиянием наружного холода, лишь тогда отважилась вскинуть голову, поднять глаза, взглянуть спокойно.

Паша смотрел на подъездную дверь.

– Вы всё ещё живёте одни? Родители не приехали?

Почему он спрашивал о таком? Ждал, что она позовёт его к себе? Вот прямо сегодня, сейчас? Наверняка ещё и прекрасно знал, что Риты дома нет, что та где-то болтается с Серёгой.

Это из-за того, что Дана сама пыталась узнать его номер, а потом ещё и целоваться с ним не отказалась, Паша решил, что можно вот так, сразу, без каких-то долгих вступлений? Конечно – зачем зря простаивать пустующей квартире? Да?

– Не совсем одни, – возразила Дана. – Ещё старшая сестра есть. Вон окно светится. Это её комната.

Паша не стал выяснять, какое окно, где, просто произнёс:

– Понятно.